– Собери всех остальных мужчин в Леве, Франц, – сказала она. Прерывающийся голос выдавал тревогу, несмотря на ее внешнее самообладание. – Изабо пойдет с тобой. Она должна быть в безопасности.
– Как всегда, мадам фон Леве, – ответил Франц.
– Как ты думаешь, сколько у нас времени?
Франц, прищурившись, посмотрел на солнце, светившее сквозь листву, затем снова на Катарину.
– Полчаса – самое большее. Дорога у реки была размыта в двух местах в прошлом году. Это их немного задержит. А если повезет… – Он бросил многозначительный взгляд поверх нее, туда, где, как ей было известно, сквозь деревья поблескивали белые стены замка, стоящего на высокой скале. Она не последовала за его взглядом. – Если повезет, они проедут мимо нас в Алте-Весте.
Катарина забрала у управляющего карабин и стала осматривать его, придерживая двумя пальцами шнур запального фитиля. Ружье было вычищено и заряжено.
– Если бы я полагалась на удачу, то уже раза четыре могла бы погибнуть.
Лобо усмехнулся и закачал головой.
– Никакой удачи. Никогда нельзя надеяться на удачу.
– Никогда нельзя надеяться на удачу. Верно, Лобо.
На минуту отдав ружье Францу, Катарина встала на колени перед Изабо, взяла горсть ягод и, пока говорила, ела их одну за другой.
– Не могла бы ты отнести эти ягоды госпоже Врангель? Она отдаст их поварихе, а та состряпает с ними замечательные пирожки. Не правда ли, заманчивая идея?
Изабо кивнула, но глаза ее тревожно смотрели то на ружье в руках Франца, то на женщину, которую она называла мамой. Подбородок ее задрожал.
– Боюсь, – прошептала она.
Катарина прижала ее к себе и поцеловала в лоб, с трудом удерживая слезы.
– Все будет хорошо, моя милая Изабо. Помнишь тех людей, которые приходили прошлым летом. Тех, что делали разные акробатические трюки, изгибались, принимая самые разнообразные позы?
– И которые прихватили с собой двух коз и лучшую курицу-несушку? – пробормотал себе под нос Франц.
Изабо кивнула в ответ на вопрос Катарины, и ее светло-голубые глаза загорелись.
– А это тоже акробаты?
Катарина вытерла слезу со светлой, словно алебастровой, щеки.
– Придется подождать, и мы увидим, – ответила она, стараясь не думать о тех людях, которые заплатили своей жизнью за стремление поживиться в поместье Леве и в долине. Изабо никогда не узнает о них. Катарина ободряюще улыбнулась малышке.
– А теперь Франц отведет тебя назад в Леве? – Неуверенный кивок в ответ. – Вот и хорошо, моя милая.
Она встала, повернулась спиной к Францу и жестом приказала дать ей ружье. Он вложил ей в руку карабин так, чтобы Изабо не увидела, затем подошел к маленькой девочке.
– Миссис Врангель ждет ягод, – сказал он ей. – Она говорит, ты всегда собираешь самые лучшие.
– Правда?
Катарина увидела, как маленькая ручка скользнула в его узловатую ладонь.
– Конечно.
Изабо подпрыгнула, корзина качнулась в другой ее руке.
– Да. Я собираю хорошие ягоды.
Очень скоро их голосов не стало слышно. Катарина прищурилась на мгновение, пальцы ее сжали дуло карабина, затем обратилась к Лобо.
– Их трое, да? – переспросила она. Он кивнул. – Что ж, мы станем для них достойными противниками, не правда ли?
Она взяла карабин словно охотничье ружье, затем забрала у него пистолет. Они выбрали густой кустарник, откуда хорошо просматривалась дорога вдоль реки, и Лобо встал на корточки, спрятавшись среди листвы.
– Помнишь, как Франц учил тебя изображать волка?
Глаза Лобо зажглись, губы раздвинулись в улыбке. Он пару раз подпрыгнул и глубоко задышал.
– Как ты хорош! – поспешно сказала Катарина в надежде предупредить оглушительный рев, который еще долго потом звенел бы в ее ушах. – А теперь запомни. Смотри на меня, и когда я подам такой знак, – она резко повернула голову вправо, – ты вскочишь и заревешь. Ты сможешь это запомнить? По моей команде ты изобразишь волка, как научил тебя Франц.
– Конечно, мадам фон Леве. Это я могу запомнить, – добродушно заверил ее он.
В его устах слова «мадам фон Леве» звучали словно «сумасшедший».
Леве. Она отбросила черные мысли. Какое это имеет значение? Имя не принадлежит ей. Как и многое другое…
Она устроилась в кустах поблизости и приготовилась ждать. Карабин был уже нацелен на поворот дороги под низко свешивающейся ветвью. «Все готово», – подумала она и посмотрела на Лобо, находившегося в нескольких футах от нее. Он открывал рот в безмолвном реве и откидывал голову назад. Она зажгла конец запального фитиля карабина, чтобы унять охватившую ее панику, и стала молиться.
Полковник Александр фон Леве устало остановил лошадь и бросил косой взгляд на деревья справа. Боже, как ему необходимо выспаться! Три дня ему пришлось провести в седле, чтобы опередить войска фон Меклена, и теперь даже ветки кустов ежевики кажутся ему карабинами. Он снял свою широкополую шляпу и попытался стереть усталость с глаз. Протянувшейся перед ним дороге, бежавшей вдоль реки Карабас, казалось, не будет конца.
Он оглянулся на своих спутников, их было двое. У одного из них рука была крепко привязана к груди, и оба они поникли в изнеможении в своих седлах так же, как и он сам. Его нога тоже была перевязана окровавленной разорванной женской нижней юбкой, хотя кровь принадлежала не только ему.
– Поместье Леве наверняка поблизости, – заверил он раненого.
– Не беспокойтесь, полковник, – отозвался майор Маттиас Траген, бледный осунувшийся человек, который старался не слишком сильно раскачиваться в седле. – Мы скоро туда доберемся.
– Не похоже, чтобы ты был там на прошлый Михайлов день, – заметил Юстус Печ, конюший, ставший кавалеристом, когда лошадей осталось в живых больше, чем всадников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110