Она пребывала в мечтательно-пресыщенном состоянии после бурного совокупления с Батом, происшедшего всего за несколько минут до прихода представителя ландграфа Фейндта. Она ощутила, как капля выплеснувшейся в нее страсти ее любовника скатилась по внутренней стороне ноги, и дрожь вновь возникшего желания заставила ее улыбнуться и бросить горящий взгляд на графа фон Меклена.
Он был погружен в беседу с посланцем Фейндта и не смотрел на нее. Гизела нахмурилась. Они расположились у огромного растопленного мраморного камина, слуга Фейндта нервно сглатывал и вертел в руках шляпу с поникшими полями. Фон Меклен стоял, скрестив руки на груди, так что камзол натянулся на его широких плечах.
Обиженная, Гизела отвернулась от них, ее сердитый взгляд скользил от одного портрета предков герцога Таузенда к другому.
Она горела желанием ощутить, как в ее тело вновь входит любовник, но медленный ход событий распалил ее желание, обострив чувства и ум. Она посмотрела через плечо на двоих мужчин. Пусть Бат и прибывший от Фейндта негодяй болтают о войсках и брачных союзах… хотя это означало для нее только еще одно промедление, еще одну отсрочку.
Они обсуждали даже не брак фон Меклена, это могло бы оказаться забавным! Нет, ничтожный слуга Фейндта прибыл сюда, чтобы обсудить возможность брака восьмилетнего сына Бата и десятилетней дочери ландграфа. Конечно, при условии, если войска ландграфа поддержат графа фон Меклена в случае необходимости весной. Ее глаза снова устремились к карте.
Гизела мысленно фыркнула. Она слышала, как Бат, устремив на посланца ландграфа взгляд светло-голубых глаз, говорил, что положение герцогства Таузенд, так же как и соседнего с ним Фейндта, ненадежно… Из-за склонности герцога Таузенда к уединению герцогство стало уязвимым. Кто знает, какая мощная сила попытается вторгнуться в его пределы?
Гизела провела кончиками пальцев по центральной части карты Таузенда, по обозначенным на ней полям, которые вскоре снова станут приносить доходы. К востоку находилось ландграфство Фейндт, область, разбогатевшая во время войны за счет предоставления своей судоходной реки обеим воюющим сторонам. А посередине долина Карабас, принадлежащая теперь фон Леве.
Рука фон Меклена принялась поигрывать рукояткой висевшего на поясе декоративного кинжала, и Гизела с большим интересом наблюдала, как сильные пальцы вытаскивали кинжал из ножен на дюйм, затем отпускали, и он с тихим щелчком падал на место. Дурень, прибывший от ландграфа, явно не соглашался с доводами Бата. Глаза его с опаской устремились на пощелкивающий кинжал. Коренастый человечек одернул свой коричневый бархатный камзол.
– Любезный милорд, пожалуйста, поймите, – с заискивающей улыбкой сказал представитель ландграфа. – Мой достойный хозяин чрезвычайно польщен вашим предложением о помолвке вашего сына с возлюбленной дочерью дома Фейндтов. Хотя мой хозяин не был счастлив в сыновьях, Бог благословил его единственной дочерью. И такое благословение не могло долго оставаться не замеченным.
Щелк, щелк – щелкал кинжал. Гизела чуть на засмеялась вслух над неловкостью покрасневшего человека, когда он замолчал и нервно вздохнул.
– Обладая таким великолепным пониманием ситуации, милорд фон Меклен, вы сможете, я уверен, понять, что со стороны моего хозяина было бы неблагоразумно отказываться от чрезвычайно щедрых условий герцога Реута.
Кинжал щелкнул в последний раз, и наступила тишина.
– Реут, – начал Бат, и голос его прозвучал хрипло и безжизненно, – уютно устроился под боком у Баварии, словно ленивая шлюха под крылом у сводника.
– Милорд! – воскликнул коренастый человечек, и лицо его тотчас покраснело еще больше.
Гизела видела, как рот Бата скривился в усмешке.
– Неужели Фейндт действительно верит, будто Реут употребит свое могущество на то, чтобы защитить нечто столь незначительное, словно клякса на карте, как ландграфство Фейндт? – саркастически спросил он.
– Да, милорд, – отрезал представитель ландграфа. – Это обусловлено договором, и не только защита славных земель Фейндта, но и всех областей, связанных с домом Фейндта!
Гизела засмеялась, ее похоть разрасталась и становилась все требовательнее.
– Вплоть до этого лепечущего что-то нечленораздельное слабоумного и похожей на кобылу девицы, на которой он намерен жениться? – спросила она.
Лицо человека покрылось пятнами от оскорбления, Гизелу это позабавило. Она увидела выражение нерешительности, появившееся на его лице, желание защитить детей хозяина боролось с его самодовольством и стремлением проигнорировать ее. Желание защитить победило.
Он натянуто поклонился в ее сторону.
– Свадьба с дочерью ландскнехта Хюгеля была отложена. А милорд Бек не слабоумный, мадам. И говорит вполне членораздельно.
Она язвительно усмехнулась.
– В самом деле? Я слышала, что его последнего охранника нашли плавающим в пруду лицом вниз.
– Секретарь милорда Бека, к несчастью, случайно утонул!
– О, конечно, – сочувственно пробормотала она. – Сразу после того, как… случайно удавил себя.
Она взглянула на Бата, чтобы заговорщически улыбнуться ему, но увидела, что его гнев уступил место задумчивости. Это совсем не то, чего она хотела.
– Милорд, я должен заявить протест!
– А должен ли? – отозвался Бат, глаза его при этом смотрели обманчиво апатично.
Человечек открыл было рот, чтобы продолжать, но реакция Бата ошеломила его. Рот его шевелился, но он не мог произнести ни слова.
Гизела повернулась к кипе карт и документов, чтобы скрыть улыбку.
– Милорд, – выдавил наконец человечек, – может, нам следует продолжить эту беседу в другой раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110