.. Возле машины скучал битюг в черной куртке с
автоматом на плече.
Подойдя, доктор решительно рванул дверцу, но она не поддалась; тут
же битюг, вскинув автомат, бросился к нему.
Люся, к счастью, вступилась. Открыв окно, она властно крикнула:
- Курбан, оставь его! Это мой... знакомый.
- Выходи, пойдешь домой! - Иосиф Георгиевич предпринял последнюю
энергичную попытку, даже просунул руку за стекло.
Она натужно рассмеялась, обнажив белые зубы. Охранник покосился на
них, ухмыльнулся и покачал головой. Он курил "мальборо".
"Какие у нее колючие глаза",- подумал Иосиф Георгиевич, мучительно
сознавая, что несправедливая ее ненависть высасывает ему душу, изнуря-
ет, приносит страдания. И вдруг он почувствовал, как накатило, наплыло
болезненное наслаждение.
- Не бросай! - застонал он. Не бросай. Хочешь - изменяй, рожай от
него детей, только не уходи! Не будь настолько жестокой. Хочешь - бей,
плюй на меня, но не уходи. У нас же дочь, пойми, ей нужен отец.
- У нее будет настоящий отец.
- Я имею права!
Люся вышла из машины.
- Ты всегда был занудой. Она прищурилась. Если не будешь действо-
вать на нервы, я разрешу тебе иногда встречаться с ней. И имей в виду:
мне достаточно сказать одно слово - и из тебя вынут все внутренности,
а твою голову наденут на палку и отнесут к твоим психам. Тут у них но-
вая мода появилась - голову отрезать. Не хотелось такое говорить, но
сам знаешь, они на все способны. Да, возможно, через пару-тройку дней
заеду, возьму что-нибудь из моих тряпок. Пустишь?
Люся отставила в сторону ногу, специально, чтобы она засветилась в
разрезе, играючи притопнула. Было, было что показывать. Охранник, вы-
вернув голову, глянул плотоядно, клацнул зубами.
- Приходи,- быстро сказал Иосиф Георгиевич.
Люся проворно прыгнула на сиденье, Иосиф Георгиевич поторопился
прикрыть дверцу. Как он потом корил себя за эту плебейскую услужли-
вость: сам, своей рукой отринул любимую женщину! И еще дверцу прикрыл.
"Мерседес" рванулся белой птицей, бесшумно набрал скорость, оставив
позади черные обожженные дома, развалины, грязь и мерзость жизни, а
также несчастного доктора Шрамма. На его бороду капали крупные слезы.
Он страдал искренне, глубоко, задыхаясь от рыданий, думая о том, как
ему плохо, как жестоко обошлась с ним судьба и что он вряд ли пережи-
вет предательство любимого человека...
* **
Вместе с Лидером к Лаврентьеву приехали полевой командир Салатсуп,
девица неопределенных лет в потрепанных джинсах и сопровождающий ее
вертлявый паренек с тонкими губами.
- А это кто? - спросил Лаврентьев, ткнув в их сторону.
- Американское телевидение,- ответил Кара-Огай.
- На кой черт ты их привез?
Лидер не ответил. Девица подошла, виляя бедрами, и залепетала
что-то на своем. Парень тут же стал переводить:
- Господин подполковник, мы представляем компанию Си-эн-эн. Коррес-
пондент Фывап Ролджэ,- он показал на напарницу,- и я, Федор Сидоров,
оператор. Мы хотели был попросить вас ответить на несколько вопросов.
- Мне некогда.
Оператор начал нервно переводить, девица учащенно задышала, повер-
нулась к Кара-Огаю.
- Уважаемый Лидер Национального фронта! - торжественно заговорил
парень. Согласитесь ли вы ответить на некоторые наши вопросы?
- Я готов ответить на любые вопросы.
Парень поспешно стал готовить аппаратуру.
- Каковы цели и задачи вашего движения?
Кара-Огай удовлетворенно кивнул, заговорил размеренно, без пауз.
Фразы его были округлыми, будто отлитыми из крепкого металла и потом
хорошо отшлифованными.
- У каждого народа своя судьба. Наш многострадальный народ многое
вынес, вытерпел, и история последних лет красноречиво говорит в пользу
того, что должен был наконец наступить счастливый период. Мы шли к не-
му, как птица, которая летит к теплому краю. Но известные вам и всему
миру враждебные силы решили захватить власть в свои руки и не погнуша-
лись при этом пойти на кровавые преступления, втянуть в войну наш мно-
гострадальный народ, уничтожить законно избранного президента. Поэтому
мы, отстаивая законы и идеалы справедливости, равноправия, интернацио-
нализма, суверенитета, объединились в наш Фронт. Защитишь Родину в ли-
хое время - народ преуспеет, не защитишь - твой дом прахом пойдет...
Кто они, наши враги? Это негодные, бесчестные люди, хуже последней со-
баки, им нужно не благополучие народа, а деньги, богатство и власть.
Но народ объединится - горы свернет. Народ не признает - на ослином
базаре посредником не станешь. Народ дунет - буря поднимется...
- Это правда, что вы сидели в тюрьме? - перевел оператор очередной
вопрос.
- Да,- без тени эмоций ответил Кара-Огай. Я пробыл в заключении в
общей сложности девятнадцать лет.
- А за что?
- Это долгая история. Для некоторых людей я был опасен, и они сде-
лали все, чтобы посадить меня.
"Ловко",- оценил ответ Лаврентьев. Он прекрасно знал, что Кара-Огай
сроки имел за бандитизм и убийство.
- Ох, уж эти журналисты, никакого спасения от них нет,- произнес
Лидер, будто и не было неприятной заминки. Ну что, Евгений Иванович,
не надоело тебе одному?
- Я не один - с полком.
- С полком, в котором ни одного солдата? - усмехнулся Кара-Огай.
- Не я принимал идиотское решение набирать войско из твоих земля-
ков. Паршивые, я тебе скажу, из них солдаты. И хорошо, что разбежа-
лись. Вот только все сортиры, извини, дорогой Кара-Огай, загадили. Уб-
рать после них некому.
- Сговоримся, Евгений Иванович, верну твоих солдат, и сортиры тебе
почистят, и из полка игрушку сделают.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7