– Все, – уныло сказал Стразерн.
Он пронзил Филиппа тяжелым взглядом, но голос его звучал ровно:
– После битвы при Вустере молодой король Чарльз скрывался в этом районе, пытаясь убежать во Францию. Войска Кромвеля обезумели в поисках его. Они сжигали дома и сараи, издевались и даже насиловали наших женщин, угрожали повесить всех известных в округе людей, в том числе и вашего дядюшку, пытаясь заставить нас выдать короля. До этих событий общество в Западном Истоне отличалось умеренностью взглядов: в нем были те, кто поддерживал монархию, и те, кто выступал за парламент. После этих событий – все стали роялистами. Вы сами узнали, что такое ссылка, сэр Филипп. И вы должны понять…
Филипп кивнул, но лицо оставалось бесстрастным.
– Я думаю, что Западный Истон – не единственная область в Англии, где так же сильны политические настроения. Королю Чарльзу надо только выбрать подходящий момент, и он без труда сможет вернуть трон.
С минуту они молчали, и Стразерн внимательно изучал лицо Филиппа. Наконец, он осторожно заговорил:
– По этому поводу я ничего не могу сказать. Но знаю, что все мы очень пострадали при власти лорда протектора, – Стразерн пожал плечами и улыбнулся, переведя разговор на другую тему: – В самом деле, если Ричард Кромвель мудрый человек, то будет более мягким правителем в Англии по сравнению с его отцом.
Филипп скептически поднял бровь:
– Не думаю, что вы действительно рассчитываете на это, лорд Стразерн. Ричард Кромвель – далеко не тот, кем был его отец.
– Я полагаю, – сухо произнес Стразерн, – Англии повезло, что Оливера Кромвеля уже нет. Пришло время перемен, и Ричард поможет им свершиться.
Филипп задумчиво посмотрел на бокал, потом высоко поднял его:
– Тогда – за перемены!
– Мирные перемены, – тихо добавила Абигейл.
– Да будет так, – сказал Стразерн и выпил свой бокал.
Придя в спальню, Алиса послала слугу оседлать лошадь и наблюдала, как горничная готовит ее костюм для верховой езды.
В комнату ворвалась Пруденс:
– Я так и знала! Ты нравишься сэру Филиппу! – крайне взволнованно объявила она и с размаху шлепнулась на кровать.
– Смотри, чтобы мать не увидела таких жестов, а то она заставит тебя ходить по холлу с тяжелой книгой на голове, чтобы убедиться, что у тебя правильная осанка и манеры.
– Уф! Мама занята тем, что помогает отцу проверить, является ли сэр Филипп подходящей партией для тебя, – Пруденс беспокойно заерзала. – Честное слово, Алиса, я не понимаю, как папа может сомневаться в честности этого человека. В конце концов, он ведь спас тебя, правда?
Алиса спокойно посмотрела на нее.
– После того, как ты уколола мою бедную лошадь булавкой и до полусмерти испугала ее, сэр Филипп сделал единственное, что мог бы сделать любой джентльмен!
– Но ты же слышала, Алиса! Он сказал, что ты произвела на него впечатление.
Алиса села на стул, а горничная начала развязывать на ее платье банты сзади.
– Должна признать, что сэр Филипп интересный человек. Я думаю, в нем есть нечто большее, чем видно с первого взгляда.
– Ага! Я так и знала! – Пруденс на удивление своей сестры пару раз подпрыгнула на кровати. – Он тебя привлекает, так же как ты его!
Алиса улыбнулась, глядя на ее восторг.
– Я бы сформулировала это несколько иначе.
Пруденс опустила глаза, уставившись на свои руки:
– На его фоне Цедрик Инграм выглядит довольно серым, ты не находишь? – как бы между прочим заметила она.
Горничная расшнуровала платье Алисы и сняла с плеч. Сбитая с толку, Алиса махнула служанке рукой, чтобы та остановилась, пока она осмысливала то, что сказала Пруденс.
– Пру, ты питаешь интерес к Цедрику? Потому что если это так…
– Не будь глупой! – с показной веселостью сказала Пруденс. – Успокойся, Алиса, твоему драгоценному Цедрику не угрожают мои уловки.
– Я не имела в виду ничего подобного, Пру! Только то, что тебе лучше не думать о Цедрике в этом смысле. Я думаю, что его вкусы касаются более зрелых женщин.
Алиса позволила служанке продолжать работу. Корсаж был снят, и Алиса встала, дав девушке снять с себя юбку.
Пруденс, которой минуло всего шестнадцать, и которая только что встала со школьной скамьи, густо покраснела.
– Когда-нибудь я стану старше, – заморгав, она выдавила улыбку. – Но мы говорили не об этом! Алиса, ты самая противная из всех сестер – ты всегда уходишь от разговора. Тебе нравится сэр Филипп Гамильтон? Я спрашиваю тебя напрямик. Будь любезна, сделай одолжение и ответь мне также прямо.
Алиса любила свою сестру, поэтому, смеясь, ответила ей настолько честно, насколько могла:
– Я считаю сэра Филиппа загадкой. Временами он кажется превосходным придворным, каким был сегодня утром. Свободно и красиво изъяснялся, и легко было поверить, что он действительно джентльмен-роялист, вернувшийся из ссылки. Потом он стал немногословным и зарделся, как школьник, от слов обычного светского содержания, похожих на комплимент в мой адрес. И тут я задумалась.
– О чем?
Горничная надела Алисе через голову юбку от костюма для верховой езды и поправила ее на стройной талии, потом накинула корсаж, по форме, напоминающий мужской камзол. Когда он был застегнут, Алиса мягко сказала:
– Действительно ли сэр Филипп сподвижник роялистов или же он тот, кто пошел за круглоголовыми.
У Пруденс перехватило дыхание.
– Алиса! Ты сошла с ума! Если он с круглоголовыми, то мы все подвергаемся страшной опасности!
– Поэтому, моя дорогая сестричка, я собираюсь как можно больше узнать о сэре Филиппе Гамильтоне, – уверенно сказала Алиса, останавливаясь перед зеркалом, чтобы надеть шляпу с низкой тульей, украшенную страусовым пером и подходящую по цвету к ее амазонке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94