Но даже надев платье, стоимость которого позволяла прокормить зимой многодетную семью, она не располагала ни одной монеткой для удовлетворения скромного желания. Ну что же делать? Довольно скоро справившись с ним, она собралась идти дальше. И тут внезапно столкнулась с кавалером, выходившим из ювелирной лавки.
– Простите, я... Фе... о, мадам?
Глянув вверх, Фелина встретила карие горящие глаза супруга, который должен был бы находиться на заседании королевского совета. Побледнев от страха, она ожидала гневной реакции.
Филипп Вернон заметил испуг в темных зрачках, окруженных серебристым венчиком. Детский испуг, заставивший его на какой-то момент усомниться в том, что пред ним стояла Фелина. Он знал ее насмешливой, непокорной, презирающей, ненавидящей и даже страстно влюбленной. Но испуганной видел ее впервые. Чего она боялась? От кого или от чего нужно ее защитить?
– Я... я полагала... Вы сидите на королевском совете... – пролепетала наконец она.
– Уже нет, мадам! Король не любит долгих и бесплодных споров. Со времен войны он привык к быстрым решениям. Дискуссии он оставляет философам, а сам предпочитает дела. Я ценю эту его особенность. Она позволяет мне сегодня сопровождать вас. Кто из торговцев привлек ваше особое внимание?
Почувствовав облегчение, Фелина подарила ему особенно очаровательную улыбку. Филипп признался себе, что ни одна драгоценность в ювелирной лавке с сиянием такой улыбки сравниться не может.
– Итак, мадам? – повторил он вопрос, готовясь повернуться и снова зайти к ювелиру.
Однако Фелина движением головы указала совсем в другую сторону.
– Если можно, немного вот этих сладостей...
Вскоре липкие пальцы маркизы де Анделис погружались в коробочку с конфетами. Филипп, забыв о кольце с сапфиром, купленном для Терезы д'Ароне в качестве прощального подарка, восхищенно глядел на Фелину. С невинной радостью котенка наслаждалась она сластями, пока они бродили среди торговых рядов. Иветту маркиз хозяйским жестом отослал прочь.
Он не мог себе объяснить, почему подарил ей все те вещи, с которыми они вернулись во дворец. Духи, немного, по мнению Фелины, напоминавшие запахи весеннего леса и свежей травы, воротник с тончайшими венецианскими кружевами, набор из гребня слоновой кости и мягкой щетки для волос, пару белых перчаток из мягкой шкуры косули и, наконец, (вершина глупости) крохотную черно-белую болонку, способную своим лаем довести его вскоре до ручки.
Однако взгляд Фелины, ласково прижавшей животное к груди, и неописуемое блаженство на ее лице позволили ему тут же понять собственное расточительство. Как влюбленный болван, он был очарован девчонкой, давно ставшей для всех его законной женой.
– Спасибо, мсье! У меня никогда еще не было такого великолепного дня. А я ведь боялась, что вы будете меня ругать, – промолвила на этот раз нежно Фелина.
Анделис смущенно кашлянул, вспомнив о ее испуганных вначале глазах.
– Ругать? По-моему, вы не лучшего мнения обо мне, мадам.
– Ну мне, наверное, следовало спросить у вас разрешения, прежде чем покинуть дворец.
Филипп кивнул.
– В другой раз вы так и сделаете, мадам. Хотя бы для того, чтобы я имел удовольствие вас сопровождать! У меня тоже давно уже не было таких приятных минут. А теперь, прошу меня извинить, увидимся вечером на банкете у короля.
Держа на руках болонку, Фелина поклонилась. Лишь когда щелкнул запор, она снова выпрямилась и поднесла собачку к глазам.
– Ну-ка, погляди на меня! – потребовала она, окончательно расслабившись. – Вот так выглядит женщина, с которой мужчина проводит приятные минуты. Хотела бы я знать, не говорил ли он когда-либо то же самое этой высокомерной д'Ароне!
Потом, отпустив собачку, она поправила платье и вошла в соседнюю комнату.
– Иветта, Иветта, где ты? Помоги мне, я хочу надеть новое платье, которое прислал сегодня портной. Как ты думаешь, не принять ли мне ванну? Поскольку у меня нет блошиного меха, мне надо, видимо, опасаться, как бы насекомое не стало скакать над моим корсажем. И, пока я не забыла, нам нужна корзинка для этого юного господина. Как, по-твоему, его следует назвать?
Весь стремительный поток слов, произнесенных оживленной госпожой, Иветта выслушала с улыбкой. Похоже, что эти двое женаты всего восемь дней, а не десять лег. Анделис должен молиться на свою супругу.
Она посмотрела на болонку, именно в этот момент оставлявшую свою визитную карточку на каминной решетке.
– Парнишка кажется мне никчемным отпрыском непонятной породы!
Она была совсем не в восторге от нового жильца, означавшего дополнительные нагрузки.
Фелина улыбнулась.
– Мне он кажется очень милым. Посмотри на его красивые печальные глазки. А если назвать его Крохой?
Иветта согласилась.
– Подойдет, он действительно не больше крошки хлеба.
Кроха вскочил, устав от волнений новой жизни, в устланную подушками нишу перед окном и свернулся клубком для сна. Ему показалось, что он угадал с новой хозяйкой.
Чувства Терезы д'Ароне были гораздо сложнее. С однойстороны, ей, конечно, понравилось кольцо с прямо-таки огромным сапфиром, сверкавшим у нее на пальце. С другой стороны, она бы охотно швырнула подобный подарок с самыми ужасными проклятьями маркизу в лицо. Он что, считает ее проституткой, которой надо платить? Только присущая ей страсть обладать дорогими вещами удержала ее от решительного, но дурацкого поступка.
Ее выразительные глаза сузились при взгляде на высокую фигуру визитера, уже собравшегося уходить.
– Я бы хотела получить от вас другое, более скромное кольцо, Филипп! – сказала она тихо.
Вернон догадался, что она имела в виду обручальное, но не стал реагировать на ее слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63