Он скользнул под своды амбара и сразу увидел слева от дверей узкую лестницу. Граф поставил ногу на ступеньку, и лестница скрипнула под его весом. Он быстро взобрался наверх и осторожно шагнул на узкий карниз, который тянулся по периметру крыши. Пройдя по нему до конца, он очутился в маленьком закутке, откуда из чердачного окна открывался вид на зеленые холмы за северным выгоном. Это было место, где можно было уединиться и помечтать. Арабелла приходила сюда, когда ей хотелось побыть наедине со своими мыслями. Он глубоко вздохнул. Да, здесь он явственно ощущал ее присутствие, но это была лишь ее призрачная бесплотная тень, в которой не было яркого живого огня, делавшего ее такой особенной и неповторимой. И здесь она была в то время, когда он думал, что она предала его с Жервезом. Какую же злую шутку сыграла с ним судьба! Если бы он не увидел ее тогда, если бы…Джастин молча постоял там еще некоторое время. Снизу доносились мычание коров, оживленный людской говор.Медленно спустился он по лестнице и вышел из амбара, мимоходом оглянувшись на огромный старый дуб, под которым он стоял в тот далекий день, когда стал свидетелем того, что представлялось ему изменой Арабеллы. Вновь его охватили гнев, горечь и опустошенность тех ужасных минут. Он вспомнил их брачную ночь, вспомнил радостно-возбужденное лицо Арабеллы — такой она была до того, как он бросил ей свои обвинения в предательстве, изнасиловал ее, унизил, растоптал ее гордость.Он медленно повернулся и направился назад, к Эвишем-Эбби. Проходя мимо Бархатной гостиной, он услышал приглушенные голоса и остановился. В гостиной были лорд Грейбурн и Элсбет. Виконт сидел подле нее на диване и держал ее за руку. Он что-то тихо говорил ей, а она согласно кивала головой.Лорд Грейбурн поспешно поднялся с места при виде графа, заметил его неприбранный, взъерошенный вид, страдание в измученных бессонницей глазах.— Простите мне мое вторжение, милорд. Я просто хотел немного побыть с леди Элсбет, чтобы успокоить ее.Граф улыбнулся ему искренней сердечной улыбкой. Он был рад молодому человеку — как тот заботлив и внимателен с Элсбет!— Добро пожаловать, сэр. Хорошо, что вы хоть на время отвлечете Элсбет от тяжелых мыслей. — Говоря это, он повернулся к Элсбет и взглянул на нее как бы по-новому, зная теперь то, что рассказала ему леди Энн. Она была права: в ней ничего не осталось от мечтательной девочки. На диване перед ним сидела юная женщина и спокойно смотрела на него печальным задумчивым взглядом. Он не был уверен в том, будет ли ему теперь не хватать в ней той детской наивной непосредственности, которая всегда ее отличала. Если это так, то очень жаль. Но жизнь все расставляет на свои места. Время покажет, изменилась ли она внутренне, как и внешне. Время и, может быть, лорд Грейбурн.Он подошел к ней и взял ее руки в свои:— Арабелла крепко спит. Она очень сильная и выносливая, Элсбет. Она поправится.Элсбет кивнула. Тень страдания пробежала по ее лицу, и она тихо промолвила:— Вы знаете, что доктор Брэнион наверху с Арабеллой и леди Энн?— Нет.— Он заходил сюда сообщить мне, что Жервез умер. Доктор Брэнион сказал, что с самого начала для него не было никакой надежды — он потерял слишком много крови.— Значит, все кончено. — Граф почувствовал мимолетную грусть — ему стало жаль эту понапрасну загубленную молодую жизнь. Алчность — страшный порок.— Да, все кончено. Мне очень жаль, что он умер, но, возможно, он заслужил смерть за то, что чуть не убил Арабеллу.— Он стрелял в меня, Элсбет. Арабелла спасла мне жизнь.— Элсбет, — вмешался лорд Грейбурн, поспешно опускаясь на диван подле нее, — не надо так себя казнить. Может, выпьете еще чаю?Граф не стал слушать, что ответит Элсбет. Жервез умер. Но, думая об этом, боли и горечи он больше не испытывал. Этот человек чуть не разрушил их жизнь. Граф быстрым шагом вышел из гостиной и поднялся в графскую спальню.— А, Джастин, это вы. — Пол Брэнион выпрямился у постели Арабеллы. — Горячки у нее нет — она дышит легко и спокойно. Если жар не появится к вечеру, она станет быстро поправляться.Услышав это, граф прислонился к стене.— Вы так меня напугали. В первый раз за всю жизнь, клянусь Богом.— Ну, теперь все хорошо. Да, кстати, Жервез умер.— Да, Элсбет сказала мне.— И вот еще что. — Доктор Брэнион засунул руку в карман сюртука и вытащил оттуда изумрудное колье. — Я нашел это у него в кармане. — Он бросил изумруды Джастину. Тот задумчиво смотрел, как они тяжело легли на его ладонь.— Проклятая безделушка, — промолвил граф наконец. — Если бы я сказал ему об этом раньше, все, возможно, было бы по-другому. Но я не открыл Жервезу правды — нет, я дразнил его и насмехался над ним, и тянул время, с интересом наблюдая за тем, как он себя поведет.— О какой такой правде вы говорите, Джастин? — спросила леди Энн. — Что вы имеете в виду?Но прежде чем граф успел ей ответить, раздался тихий, по-детски жалобный стон Арабеллы. Глава 35 — Ну вот и все, опасность горячки миновала, — с удовлетворением отметил доктор Брэнион. Он не стал говорить о том, какое облегчение почувствовал сам, — мысленно он поклялся себе, что до конца дней своих будет вести безгрешную жизнь в благодарность Господу за это чудо. — Я уже говорил вам, Энн, она вынослива, как жеребец.Он только что переменил повязку. Еще раз одобрительно кивнув ей, он поднялся и вымыл руки в тазу, который держал перед ним граф.— Так вы говорите, жеребец, сэр? Но разве я жеребец? Я прелестная маленькая хрупкая кобылка.— Нет, Белла, и скажи судьбе спасибо, что это не так. Но, пожалуйста, не приписывай свое исцеление исключительно своему отменному здоровью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116