Ну, что скажешь?— Скажу, мерзкий идиот, что ад — слишком приятное место для вас.— У вас удивительно острый язык. Я аплодирую вам, мистер Юджин. Меня восхитительно быстро и ловко поставили на мое жалкое мужское место. Так вот, я передумал….— Но вы не можете?— Мы еще не ударили по рукам, мистер Юджин. И поскольку вы привыкли разыгрывать из себя мужчину, значит, должны знать, что сделка не состоялась, пока участники не обменялись рукопожатием.— Насчет чего вы передумали?— Я хочу тебя в своей постели сейчас. Сегодня вечером. Не желаю ждать, пока мы вернемся из Нассау.— А вот и Джейк. Вы, кажется, знакомы с ним. Он один из людей мистера Ферринга, работает в парусной мастерской и привел Холли с собой. Не стоит ей быть сейчас на палубе, среди такой суматохи. Я могу показать ей каюту капитана.— Она скорее захочет увидеть, где живут матросы.— Я покажу ей все, каюты и кубрики. Все равно нужно поговорить с Джейком. Холли может пока все осмотреть.— Когда вы подниметесь наверх, Джинни, я ожидаю ответа.— Вы умрете молодым, барон, и от рук какой-нибудь разъяренной женщины, не сомневаюсь в этом.— Только не от ваших рук, девочка моя, не от ваших.«Вряд ли это совпадение», — подумал Алек, заметив, что, как только Джинни исчезла внизу, Босс Лем немедленно спустился со своего ужасно неудобного насеста, словно не мог дождаться, пока застанет Алека одного.— Мачты отличные, — заверил он, посылая за борт струю табачной жвачки. — Америка поставляет лучший лес во всем мире, как известно, да и мачты тоже.— Я слыхал, что вы выдерживаете дерево в грязной, застойной воде, чтобы в нем не заводились черви и жучки.— Совершенно верно. Эти черви просто отравляют нам существование. Вы, конечно, знаете, что мы покрываем все дубовые доски смолой, потом слоем войлока и тонкой облицовкой из белой сосны. А корпус ниже ватерлинии обит медью. Это прекрасно предохраняет от проклятых древоточцев, благодарение Господу.— Действительно.— Это, конечно, не мое дело, сэр, но я все-таки не могу не беспокоиться о том, что будет с верфью. Джеймс Пакетов — мой друг, и его дочь — тоже.— Да, Джинни мне говорила. Один из немногих мужчин, который готов работать с ней и на нее.Босс Лем, очень тощий индивидуум средних лет, казалось, сосредоточенно жует табак, одновременно размышляя над сказанным.— Да, девочка смышленая, палец в рот не клади. Попробуй только подойти к ней с неисправной помпой, или якорем, или снастью какой, она на все ответ найдет. Только вот беда, не может она быть грубой да орать, словом… как мужчина… резкой… вы меня понимаете. А даже если и могла бы, ее никогда не примут. И она вечно переживает из-за оскорблений и ругательств, а можете прозакладывать все свои английские гинеи, что она лишь это и получает от мужчин. Не только от всех известных граждан в Балтиморе, но и от многих рабочих. Смотрят на нее так, словно она должна немедленно лечь перед ними на спину и расставить ноги. Просто от злости лопаются, когда она отдает им приказы. Сам-то я особой разницы не вижу. Другое дело, если бы у нее мозгов не было!— Значит, по-вашему, это не очень-то справедливо, не так ли?Алек, пораженный собственными словами, поспешно захлопнул рот.— Нет. Совсем несправедливо, но ведь так устроен свет, что поделаешь? Бедная девочка. Так вы собираетесь купить верфь? И управлять работой?— Думаю, мы придем к соглашению. Судоверфь Пакстона будет существовать. Сейчас ведутся переговоры.— Все же мне жаль девочку. — Босс Лем выплюнул очередную порцию жвачки: — Она не создана для того, чтобы с утра до вечера вылизывать дом какого-нибудь мужчины. Просто не представляю ее в гостиной, разливающей чай для всех этих дамочек-сплетниц.— Отец не воспитал ее как надо, — заметил Алек и, поскольку Босс никак не отреагировал на это замечание, продолжал: — Вы и в самом деле считаете, что никто не купит «Пегас», потому что его построила Джинни?— В самую точку, сэр. Как только старый негодяй Бойн-тон разорился, по городу разнеслось, что Джеймс выпустил вожжи из рук и теперь всем заправляет крошка Джинни. Даже сейчас все вы, джентльмены, сидите в своих клубах, курите сигары и издеваетесь над ней, глупой девчонкой в мужских штанах. Не сомневаюсь, они так ее и называют. А их женушки только подливают масла в огонь, ревнивые бестии. Все, на что они годны, — выстреливать детей, одного за другим, да молоть языками насчет проклятых тряпок.— Я рад, что они рожают детей, — вздохнул Алек, думая о Холли. — Иначе мир бы скоро опустел.— Да, конечно, но вы понимаете, что я имею в виду.— Кажется, это называется действовать во вред самому себе. Клипер превосходно задуман и построен. Кому какое дело, хотя бы его и тролль сделал?— Верно, но на деле получается совсем иначе. Всякий рад задрать нос и плевать на тех, кто ниже тебя, а эти модные джентльмены нашли над кем измываться — над бедной девочкой.— Да, вы, по-видимому, правы. Не волнуйтесь, Босс, ничего плохого не случится, клянусь.Алек не позволил самому себе сомневаться в принятом решении. Он сделает все, чтобы верфь Пакстонов продолжала работать, и работать успешно. Алек еще не был уверен, как добьется этого, как и в том, что делать с Джинни. Как несправедливо, что над Джинни смеются и издеваются. Она не заслужила презрения!Алек задумчиво нахмурился. Лем верно сказал, в этом мире вообще мало справедливого. Какое ему дело до того, что в длинной цепи несправедливостей и обид случилась еще одна? Он ведь не рыцарь — защитник обиженных и угнетенных, поскольку сам не совсем понимал, что в этой истории хорошо и что плохо.Он ожидал на палубе, внимательно изучая установку такелажа. Мачты были высокими и стройными, но стояли не так прямо, как на других судах, наклон был гораздо большим, чем даже на других клиперах, виденных Алеком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120