Хотя все эти новости и не доставляли ему удовольствия — к тому времени он уже давно пережил и сердечную боль, и чувство мести, — его это совсем не удивляло.
— Полагаю, что она хотела избавить вас от новой боли, — вздохнула Гвендолин и вернулась на диван. — А потом, когда Генри умер, я просила ее не сообщать вам об этом. Мне кажется, я всегда знала, что приеду в Австралию, найду вас и мы наконец опять будем вместе. — Она снова повернулась к нему лицом, и из глаз ее хлынул новый поток слез. — Прошу вас, Ион! Поймите, я уже достаточно настрадалась. Конечно, вы не можете сомневаться в искренности моего желания исправить ошибки юности. Особенно теперь, когда я столько выстрадала, чтобы разыскать вас.
— Уже слишком поздно, Гвендолин. — В его голосе не было ни страдания, ни печали. Одна лишь жалость. — Мне жаль, что ваша жизнь оказалась не такой, к какой вы стремились. Но возврата к прошлому быть не может. Вы могли бы избежать трудностей и расходов на поездку, если бы…
— Вы хотите меня наказать? — вскинулась она. — Честно говоря, я не могу винить вас за это, так как знаю, что причинила вам боль. Именно из-за меня вы оказались вынуждены провести целых пять лет вдали от дома. Но разве вы не понимаете? Это лишь доказывает, насколько глубоки и неотвратимы ваши чувства ко мне. Ведь не было и нет никакой другой причины, которая заставила вас оказаться так далеко от всего, что вам дорого, и поселиться в этой страшной, Богом забытой стране.
— Сначала действительно именно вы были причиной, которая удерживала меня здесь, — признался он. — Но это было только на первых порах. А потом случилось так, что я теперь считаю эту «страшную, Богом забытую страну» своим домом.
— Вы не можете так думать! Возвращайтесь со мной в Балтимор. — Она опять подбежала к нему, чтобы обнять его за плечи с явной целью как-то умаслить его. — Вы не принадлежите этой стране. Вы, черт побери, американец.
— Вот об этом мне все время напоминает моя супруга. — Отстранившись от Гвендолин, он подошел к окну. Его глаза холодно сверкнули, когда он спросил ее: — Для вас имеет какое-то значение, что сейчас я женат? Черт побери, Гвендолин! Неужели вы настолько потеряли всякий стыд?
Воздух сотряс оглушительный раскат грома. Он нахмурился, и его мысли вернулись к Алекс.
— Когда я ехала к вам, у меня не было никакого стыда. Да и вообще у меня никогда его не было! Вы все еще любите меня, Ион. Я знаю это! Поскольку вы обвенчаны всего несколько дней назад, будет нетрудно расторгнуть ваш смехотворный брак…
— Хватит! — положил он конец ее разглагольствованиям. Когда он повернул к ней голову, она увидела, что выражение его лица стало угрожающе суровым.
— Неужели вы думаете, что мой приезд сюда именно в этот момент — случайность? — спросила она, испугавшись того, что прочла в его глазах, но все еще не желая отказаться от своего плана, предприняв всего лишь одну-единственную попытку его осуществления.
— Для меня ваш приезд просто составляет неудобство. И ничего больше. — Небо внезапно осветила вспышка молнии. Озабоченность тем, где же Алекс, наконец помогла прекратить эту тягостную беседу. — Вы можете оставаться в Бори до тех пор, пока я организую вашу обратную поездку в Америку. — Он направился к двери.
— Я так легко не признаю свое поражение, — без обиняков визгливо прокричала она ему вслед. — Я не уеду из Австралии, если вы не поедете со мной.
Джонатан тихо выругался, но не замедлил шагов. Когда он сбегал вниз по лестнице и пересекал двор, ему на лицо упали первые капли дождя. В поисках Алекс он сначала бросился в конюшню, а затем в оба амбара. Никаких признаков ее присутствия там он не обнаружил.
Его беспокойство усиливалось по мере нарастания урагана. Когда он достиг земельных участков, его глаза тревожно потемнели. Рабочие и члены их семей уже спрятались в укрытия от надвигающейся яростной летней бури. Небо потемнело, и в нем закипели тучи. Воздух был наэлектризован разрядами.
— Капитан!
Он быстро повернул голову и увидел спешившего к нему Финна Малдуна. Ирландец выглядел необычайно озабоченным.
— Вы видели Александру? — спросил Джонатан более тромким, чем обычно, голосом, чтобы перекричать вой ветра, гонящего по полю листья и пыль.
— Да, капитан, видел, — подтвердил Малдун кивком головы. Он указал в ту сторону, где невдалеке от них мычали и бесцельно метались обезумевшие коровы и быки. — Бедная девочка шла вдоль восточного пастбища. Я пытался убедить ее, что сейчас неподходящее время для прогулок. Но она ничего не хотела слышать. Вы бы лучше…
— Идите домой и оставайтесь там с леди, — коротко приказал Джонатан. Он уже отправился дальше искать Алекс.
— С леди, капитан? — спросил в замешательстве Финн.
— Делайте то, что я вам говорю! — К этому времени дождь резко усилился, и его бурные потоки скрывали почти все окружающие предметы. Джонатан шел вдоль изгороди, тянущейся в восточном направлении. Его охватили ужасные предчувствия, когда он подумал о всех опасностях, которые могла встретить на своем пути Алекс. Она могла слишком далеко зайти в чащу и заблудиться. Ее могло поразить разрядом молний, которые продолжали расчерчивать своими вспышками темноту неба. Ее могло даже снести потоками воды, если она, к несчастью, попыталась пересечь реку вброд.
Он вновь выругался и ускорил шаг, молча молясь за безопасность Алекс. А также обещая себе дать хорошую взбучку своей строптивой, своенравной жене, как только доберется до нее. Мысль о том, что с ней может что-нибудь приключиться, казалась ему невыносимой. Черт побери, никогда в жизни он не предполагал, что может так безоглядно и бесповоротно полюбить…
Не зная, что Джонатан идет по ее следу, Алекс кое-как добрела до изгороди и крепко ухватилась за ее верхнюю перекладину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93