— Александра! Какого черта вы не дали мне знать, что стоите там? — требовательно спросил он.
— И тогда бы я прервала ваше «предприятие» с миссис Уилкокс? — гневно ответила она. Дрожа от возмущения, Алекс боролась с желанием броситься на него. Ее голос был пронизан сарказмом, когда она наконец в бешенстве сказала: — Благодарите Бога, сэр, что он не допустил, чтобы я подольше оставалась свидетельницей вашей дискуссии.
Она круто повернулась и пошла обратно тем же путем, которым пришла сюда. Горячие слезы брызнули из ее глаз, и сердце так болезненно сжалось, что ей стало трудно дышать. Джонатан бросился за ней, но Гвендолин тут же схватила его за рукав.
— Пусть она уходит. — Она снова положила ему руки на плечи и прижалась к нему своим сладострастным телом. — Ну пожалуйста, Джонатан… Разве вы не понимаете, что произошло? Теперь мы будем вместе, и…
— Я, Гвендолин, до сих пор ни разу не ударил женщину, — зарычал он. — Но должен вас предупредить, что в случае с вами я испытываю соблазн сделать исключение. — С этими словами он отбросил в сторону расчетливую вдову и устремился за Алекс.
Он догнал ее как раз в тот момент, когда она подошла к роще вблизи коттеджей рабочих. Он схватил ее за руку, чтобы вынудить остановиться, но она вырвалась и бросилась бежать в тень деревьев. Он быстро последовал за ней.
— Черт побери, Александра! Остановитесь! — приказал он.
— Отправляйтесь назад к своей любовнице, — бросила Алекс ему через плечо. Она вскрикнула, когда почувствовала, как его рука обвила ее талию. Он рванул ее к себе, но она была слишком разозлена, чтобы уступить. Отбиваясь, Алекс яростно корчилась в его объятиях. — Я ненавижу вас, Джонатан Хэзэрд! Да если бы на то не была воля свыше, я никогда бы даже не увидела вас!
— То, что вы видели, было… — пытался он объяснить.
— Я прекрасно знаю, что это было! — Она яростно царапалась, стараясь вырваться, и только коротко вскрикнула, когда он внезапно бросил ее на густую влажную траву и прижал к земле своим сильным мускулистым телом.
— Мне никогда не были нужны объятия Гвендолин, и я никогда не добивался их, — заявил он хладнокровным и ясным тоном.
— Как вы могли… — набросилась на него Алекс, оглашая весь мир воплем оскорбленной жены. — И это в том самом месте, где вы… где мы… — Она подавила всхлип и яростно рванулась из-под него. — Дайте мне уйти! Я не хочу вас больше видеть!
— И тем не менее вы будете меня видеть, — заявил он с опасно суровым лицом. — Я люблю вас, маленькая сварливая упрямица! Я люблю только вас и никого больше. Клянусь Богом, настало время, чтобы вы осознали, что я не допущу, чтобы что-то встало между нами!
— Ничего, кроме ваших эгоистичных желаний! — горячо возразила она.
— Эгоистичных? — Он слегка улыбнулся, но это была деланная улыбка, смешанная с выражением некоего грешного, порожденного влюбленностью намерения. — Я полагаю, что вы не правы, леди Алекс.
Прежде чем она успела спросить, что он имел в виду, Джонатан задрал ей юбку и решительно направил свою руку вниз, к тому месту, где сходились ее бедра.
— Джонатан, нет! — выдохнула она, и ее глаза округлились.
Было очень светло, и, хотя их скрывали деревья, не исключено было, что кто-нибудь да пройдет рядом. Кроме того, она не могла уразуметь, разве можно уступить ему после всего увиденного ею?
— Нет, черт вас побери! Я не позволю вам положить мне между ног то, что вы клали между ее ног! — От непристойной прямоты собственных слов она залилась румянцем.
— Вы прекрасно говорите, любовь моя, — хрипло проворчал он, сдерживая смех. — Но с того времени миновало столько лет. И я не добиваюсь повторения этого.
Он все еще говорил, а Алекс уже издавала прерывистые вздохи, когда его теплые пальцы, скользнув ей под панталоны, стали нежно, умело гладить шелковистое тело между ее бедер. Ее руки обвили шею Джонатана. Она слабо отталкивала его, но в ней уже разгоралось знакомое сильное желание.
Когда его рот опустился на ее губы, Алекс закрыла глаза. Джонатан целовал глубоко, пылко. Его губы и язык приводили ее в сладкий восторг. Она ответила на его поцелуй и изогнулась под ним. Ее одетые в чулки ноги раздвинулись еще шире, и ее тело охватило восхитительное тепло. Раздался слабый звук треснувшей ткани — это он нетерпеливо разорвал шов на ее панталонах, чтобы быстрее войти в нее, и она лишь слабо ощутила своей спиной сырость травы, когда их общее, раскаленное добела желание полностью захватило их.
Тихий крик наслаждения сорвался с ее губ, когда он погрузился в нее. Она запустила руку в его густую шевелюру и снова притянула его голову к своей. Ее рот требовал и получал в свою власть его любящие губы. Их обоюдная страсть вздымалась все выше и наконец приблизилась к тому пределу, за которым бурное, подогретое злостью соитие тел достигло своего завершающего удовлетворения.
Они медленно возвращались на землю. Алекс лежала, задыхаясь и пылая румянцем, в объятиях Джонатана. Он мягко улыбался, глядя на нее сверху вниз, и ласкал нежные изгибы ее грудей.
— Я не испытывал никакого желания ссориться с вами, миссис Хэзэрд, — проговорил он низким вибрирующим голосом. — Но будь я проклят, если буду сожалеть о нашей стычке, коль скоро мы разрешили наши противоречия именно таким способом.
— Почему вы позволили той женщине поцеловать вас? — спросила Алекс, и неожиданная тень вновь набежала на ее лицо, когда в их беседу вновь ворвалась реальность.
— Я не ожидал, что она собирается сделать это, — честно ответил он.
— Но тогда что вы делали в хижине наедине?
— Малдун сказал мне, что он видел Гвендолин, судя по всему направляющуюся в сторону полей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93