Но согласно церковному ритуалу и представлению многих мужчин, женщина именно таким образом должна оказать почтение своему мужу: этот ритуал утверждал его неоспоримое главенство. И хотя Пэкстон подчинился сейчас давней традиции, он мысленно поклялся, что Алане более никогда не придется находиться у его ног, не придется унижаться перед ним.Когда она поднялась, он ввел ее в часовню, где отец Джевон благословил их союз. Последовала месса — и затем все было кончено. Пэкстон встал с колен, помог подняться Алане.Взглянув ей в лицо, он почувствовал, как защемило сердце. Она сделалась теперь его женой. И сегодня они лягут, наконец, в одну постель.Вспомнив ее слова о том, что она никогда не выйдет за него замуж, Пэкстон усмехнулся, радуясь тому, что ее обещанию не суждено быть выполненным.— Ну, дело сделано, Алана. Твоим родственникам теперь ничто не угрожает, а ты теперь — моя, — прошептал он чуть слышно и затем запечатлел на ее устах поцелуй.Лицо Аланы просияло, едва только он оторвался от нее. Но эта реакция была вызвана отнюдь не словами Пэкстона. Он ничуть не сомневался в этом.Склонив голову, он внимательно посмотрел на нее и затем спросил:— Ты выглядишь такой довольной, жена моя, почему?Она улыбнулась в ответ.— Ты мой муж, это действительно так. Но все это — один лишь пустой звук.— О чем ты говоришь?— С этого самого мгновения я намерена постричься в монахини. Глава 13 — Как бы не так! Постричься она намерена…Пэкстон казался взбешенным. У Аланы было желание сжаться в комок, провалиться сквозь землю. Однако внешне она ничем не выдала своих чувств.— Что это еще за глупости? — возмутился он, схватив ее за плечи. Затем он резко повернулся к священнику. — Вы! Это вы наболтали ей всяких глупостей?Широко раскрыв от изумления глаза, будучи не в состоянии сказать ни слова, священник некоторое время стоял как громом пораженный. Наконец к нему возвратился дар речи.— Н-ничего подобного, — возразил он, и его бледное лицо приобрело пепельный оттенок.— После того как она получила камень в голову, на следующий же день она пришла не куда-нибудь, а к вам! — рявкнул Пэкстон. — Почему?!— Ну, она рассказала о супругах, которые были несчастливы вдвоем… спрашивала, какого рода защиту может предоставить церковь, если муж намерен избавиться от своей жены.— И ты, конечно, рассказал, что она может заделаться монашенкой! — Пэкстон еще раз грозно сверкнул глазами и затем перевел взгляд на Алану.Она подняла подбородок и заявила:— Именно так, супруг мой. Именно так я и намерена поступить, как только прибуду в ближайший монастырь. До тех же пор я намерена оставаться в этой вот часовне под защитой церкви.Глаза Пэкстона грозно прищурились.— Ну это едва ли, — рявкнул он.Он подхватил ее на руки, так что Алана и пикнуть не успела — лишь открыла от удивления рот.— Поставьте меня на землю, — потребовала она наконец.— Нет! — решительно заявил он, затем повернулся к отцу Джевону. — Святой отец, пойдите в спальню и освятите наше супружеское ложе. Живо!— Но ведь…— Быстро, я сказал!Отец Джевон двинулся к дверям часовни. За ним поспешил Пэкстон с женой на руках. Алана поняла, что весь ее хорошо продуманный замысел рассыпается подобно карточному домику. Она-то рассчитывала расквитаться таким образом с Пэкстоном, который принудил ее к замужеству, вовсе для нее не желанному. Алана только и рассчитывала на то, чтобы сделаться монашенкой. Лишь так могла она «сделать нос» нормандцу.Но вот он буквально выносил ее из казавшегося столь надежным убежища. Пэкстон рассчитывал тотчас же уложить ее в постель, и все присутствующие отлично понимали это. Потому на лицах уэльсцев застыло выражение ненависти.Требовалось что-то предпринять, пока ненависть не выплеснулась наружу.— Пэкстон, — сказала она и прикоснулась ладонью к его щеке, — опустите меня на землю, пожалуйста. На нас же люди смотрят. Ведь для них то, что вы делаете, равнозначно попытке изнасиловать меня. Не допустите, чтобы ваш гнев, обращенный против меня, сделался причиной новой бойни, в которую будут вовлечены все обитатели замка. Сегодня ведь день нашей свадьбы. Не будем же портить его.Выйдя на воздух, Пэкстон остановился. Их взгляды встретились.— Ну так как, вы все еще намерены сделаться монашенкой?— Нет, — ответила она и для убедительности покачала головой.— И готовы в ближайшую ночь по своей воле разделить со мною ложе? Чтобы уж завершить нашу церемонию бракосочетания?Алана сразу же обратила внимание на то, что голос его сделался сдавленным, а глаза потемнели, напомнив цвет ночного неба. Она почувствовала где-то в области желудка странное подрагивание.— Да, я приду сама, — сказала Алана, содрогаясь при одной этой мысли и в то же время именно этого желая сейчас больше всего. Это желание ей и самой было удивительно, потому что общение с мужчиной прежде вызывало у нее сильное стойкое отвращение.— Что ж, увидим, — сказал он и опустил Алану на землю. — Пойдем, — продолжил он и, обратившись ко всем собравшимся в часовне, объявил: — Приглашаю всех насладиться свадебным элем.Зала гудела от веселых хмельных голосов и громкого хохота. Но праздничное настроение было лишь у нормандцев.Сидя на возвышении, где был установлен почетный стол, Алана разглядывала праздничную толпу. Уэльсцы сидели по одну сторону длинного стола, нормандцы расположились по другую. С одной стороны были сплошь мрачные лица, с другой — веселые.Алана отлично понимала, что уэльсцам был неприятен уже сам факт, что она опять выходит за нормандца. Но, как и тогда, когда Алана выходила замуж за Гилберта, соплеменники сочли нужным попридержать языки, позволив ей самой сделать окончательный выбор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100