— Ты ведь нам все время помогал.
Пирс, стоявший на несколько ступенек ниже Джорджи, взглянул на нее снизу вверх, удивленно приподняв брови.
Джорджи поняла, что ее речь была слишком вежливой и «взрослой». Быстро отвернувшись, она побежала вверх по лестнице, не давая Пирсу времени на размышления.
Шумная набережная была наполнена запахом рыбы и ароматом свежеиспеченного хлеба, последний был для Джорджи гораздо приятнее.
Вокруг снова рабочие, пассажиры и праздно шатающаяся публика. Их гомон смешивался с грохотом грузовых тележек, ездивших по деревянной набережной и резкими криками уличных торговцев.
Когда Джорджи и Пирс стали проталкиваться через толпу, она могла различить призывы лоточников, которые пытались заинтересовать покупателей всем, что душе угодно: от покупки необходимого для добычи золота инструмента, до танцевального зала с оркестром струнных инструментов.
Почти на всех домах, стоящих вдоль пристани, были вывески «Салун» или «Публичный дом». Одна из вывесок хвастливо заявляла, что здесь работают только самые очаровательные девицы, каких только можно найти к Западу от Парижа.
Джорджи думала, что готова к встрече с Сан-Франциско, после всего, что ей довелось услышать об этом городе. Однако, откровенное бесстыдство, выставляемое повсюду напоказ, ошеломило и ужаснуло девушку.
Шаркающей походкой к ним подошел тощий китаец в широких обвислых штанах из бумажной ткани. Он стал на пути у Пирса и несколько раз низко поклонился, а затем подобострастно заглянул ему в глаза.
— Хотите купить девственницу? Хорошая красивая китайская девушка. Совсем дешево.
С непроницаемым выражением лица Пирс посмотрел на маленького китайца.
Сколько?
Если бы Пирс вдруг ударил ее по лицу, то не смог бы оглушить больше. И это тот самый человек, который непрестанно говорил о своей леди Лак? А теперь он готов променять ее на первую попавшуюся девственницу? Замечально! Ну, тем лучше. Уж теперь-то она ему ничем больше не обязана.
— Двадцать долларов, — сказал китаец, — плата вперед.
Проходя мимо, Джорджи грубо толкнула Пирса. Пирс схватил ее за шиворот и оттащил назад, а сам стал торговаться дальше.
— Я сначала хочу взглянуть на девушку, а заплачу, когда поднимем все бумаги.
Джоржи изумительно взглянула на Пирса. Китаец был тоже сильно озадачен.
Бумаги? Нет. Вы покупаете девственницу. Двадцать долларов за час.
— А-а-а. — На лице у Пирса появилась глупая ухмылка.
Так вы продаете не ее саму, а ее услуги… — Покачав головой, он обошел торговца человеческой.
— Очень жаль, но сегодня меня не интересуют бывшие в употреблении девственницы.
Китаец не стал зря тратить время и тут же зашаркал к очередному предполагаемому клиенту. Последние слова о «бывших в употреблении девственницах» резали слух. Действительно, бывшая в употреблении девственница. Вот, во что он ее превратил. Она попыталась вырваться, но Пирс крепко держал ее за руку.
— Это, не то совсем не то, что ты думаешь. Я ненавижу. Ну, успокойся, — сказал Пирс, отпуская ее.
— Неужели, — зло ответила Джорджи. — Ну, ладно, у нас нет времени на подобную благотворительность.
Перед ними с грохотом распахнулась дверь.
Джоджи отскочила назад, иначе ее бы сбила с ног хохучущая толпа посетителей, распевающих пепенку со скабрезными словами. В помещении кто-то колотил по клавишам пианино.
Пирс направился к входу.
— Для начала это заведение выглядит не хуже других.
Заглянув через двухстворчатую дверь, Джорджи увидела мужчин, увивавшихся вокруг женщин в блестящих платьях, с обнаженными до середины ногами.
Пораженная ужасом, Джорджи ухватила Пирса за рукав, пытаясь его остановить. В это время здоровый детина вытолкал пинком какого-то посетителя. Изгнанный из заведения бедняга растянулся на тротуаре прямо у ног Пирса и Джорджи.
— И не возвращайся сюда, пока не протрезвеешь! — кричал вслед плечистый вышибала.
Кто-то сзади толкнул Джорджи.
Блэкуэлл! Он, должно быть, шел за ними следом.
— Что случилось, малыш? Разве ты не мужчина, что боишься заглянуть сюда? — с обычной ухмылкой Блэкуэлл проталкивался в дверь.
Пирс убрал руку Джорджи со своего рукава.
— В чем дело?
Даже если бы Блэкуэлл только что не зашел в этот притон, вид хныкающего пьяницы, что лежал перед ними, источая запах пива и пота, должен был вызвать у Пирса отвращение, также, как и у нее.
Однако Пирс, казалось, ничего не замечает.
— Я не пойду туда. Кроме того, потребуется много времени, чтобы пройти по всем салунам и найти кого-нибудь, кто встречал отца. И уверен «Пэсифик Куин» все еще в порту. Кто-нибудь на корабле скажет нам, где отец. Бьюсь об заклад, что он ждет корабль, идущий на юг, а может он уже на него сел.
— Ты бы мог биться об заклад, если бы у тебя были деньги, — ядовитого заметил Пирс и презрительно фыркнул. — Но, пожалуй, ты прав. Невозможно вообразить, чтобы такой нежный цветок, как Лак, мог находиться в этой помойной яме. — Он развел руки. — Даже у твоего отца достаточно здравого смысла, чтобы это понять. Пошли. Если поторопимся, может удастся разыскать корабль до наступления темноты. Возможно, он держит Лак и Пегаса на боту, пока не закончит все дела.
От последних слов Пирса ноги у Джорджи сделались свинцовыми. Он найдет Пегаса, да еще узнает всю правду о ней самой. А потом, нетрудно представить, как он поступит. Тут Джорджи пришла в голову еще одна мысль, от которой мороз прошел по коже. У нее не было никаких сомнений относительно намерений Блэкуэлла. Не долго думая, она припустилась вслед за Пирсом.
Сильный порыв ветра чуть не сорвал с головы Джорджи шляпу. Пирс усмехался, глядя на старания мальчишки непременно удержать свою потрепанную шляпу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91