В общем, можно было сказать, что каждый из них нашел в другом родственную душу.Они часто делились друг с другом сокровенными мыслями, не боясь показаться смешными или странными.— Я до сих пор не могу поверить, что мамы больше нет, и ищу ее повсюду, — сказала как-то Виктория.— Правда?— Мне было четырнадцать, когда она умерла. А сколько лет было тебе, когда ты потерял свою маму?— Семь. Она умерла при родах.Виктория сочувственно вздохнула.— Как жалко! Она была с тобой так недолго, и ты потерял вместе с ней сестру или брата. Это был мальчик или девочка?— Девочка. Мама успела перед смертью дать ей имя — Энн.— Бедненькая… — У Виктории на глазах блестели слезы.Он грустно улыбнулся.— Я помню ее руки, ласковый голос. Отец, бывало, сердился на нее за то, что она меня балует, но она его не слушала.— Доктор сказал, что у моей матушки была чахотка, — сказала Виктория и проглотила подступивший к горлу комок. — Она умирала, а мы ничего не могли поделать. Мне хочется верить, что она теперь там, — Виктория запрокинула голову к проплывающим облакам, — там, где нет ни боли, ни страданий.Роберт нежно сжал ее маленькую ладошку.— Порой я очень по ней скучаю, и мне так хочется, чтобы она была со мной! Наверное, даже став взрослыми, мы все равно в душе остаемся детьми, которые нуждаются в любви и заботе своих родителей. И я говорю с ней. А она мне отвечает.— — Каким образом? — удивленно спросил он.— Ты скажешь, что я дурочка.— Никогда я этого не скажу, ты же знаешь. Виктория помолчала, потом неуверенно проговорила:— Ну, я говорю, к примеру, так: «Если моя матушка слышит меня, пускай ветерок прошелестит по кустам». Или: «Мамочка, если ты смотришь на меня, сделай так, чтобы солнце зашло вон за то облачко. Тогда я буду знать, что ты со мной».— Она с тобой, — прошептал Роберт. — Я это чувствую.Виктория прильнула к его груди, и он обнял ее, крепко прижав к себе.— Я никогда никому об этом не говорила — даже Элли, хотя я знаю, что она тоже сильно скучает по маме.— Ты можешь сказать мне все.— Да, это правда, — откликнулась она и счастливо вздохнула.Их встречи недолго были тайной для отца Виктории. Роберт появлялся у домика священника чуть ли не каждый день. Он говорил, что учит Викторию верховой езде, что вполне соответствовало истине — каждый, кто видел, как она ковыляет домой после очередного урока, не стал бы в этом сомневаться.И все же скоро стало совершенно ясно, что молодые люди питают друг к другу нежные чувства. Преподобный отец Линдон был в ярости, потому что все его попытки образумить дочь ничего не дали.— Он никогда не женится на тебе! — гремел по дому голос проповедника. Его обличительная речь произвела бы огромное впечатление на прихожан, но Виктория даже бровью не повела.— Папа, он любит меня!— Да не важно, любит он тебя или нет! Он не женится на тебе, и точка. Он граф, а в один прекрасный день станет и маркизом. Он никогда не женится на дочери приходского священника.Виктория только фыркнула.— Он совсем не такой, батюшка!— Все они одинаковы. Он попользуется тобой, а потом бросит.Виктория вспыхнула — откровенные выражения отца ее несказанно смутили.— Папа, я…Но священник перебил ее:— Пойми, ты живешь в реальном и суровом мире, который не, имеет ничего общего с твоими дурацкими романами. Очнись наконец!— Я не такая наивная дурочка, как ты думаешь!— Тебе всего семнадцать лет! — вновь возвысил .голос отец. — И ты совершенно не знаешь жизни.Виктория не удержалась и состроила гримасу, прекрасно зная, что отец терпеть не может, когда она ведет себя не так, как подобает благовоспитанной леди.— И зачем только я тебя слушаю — понятия не имею.— Да потому, что я твой отец! И клянусь Богом, ты будешь меня слушаться. — Священник склонился к дочери. — Я достаточно пожил на свете, Виктория. Я знаю, что к чему. У графа не может быть честных намерений в отношении тебя, и если ты и дальше будешь позволять ему волочиться за собой, то вскоре превратишься в падшую женщину. Тебе это понятно?— Вот мама бы меня поняла, — буркнула Виктория.Лицо отца побагровело от гнева.— Что ты сказала?Виктория нервно сглотнула, но все же повторила:— Я говорю, что мама бы меня поняла.— Твоя мать была богобоязненной, верующей женщиной, которая прекрасно знала свое место. И уж конечно, она не стала бы мне перечить и защищать тебя.Виктория вспомнила, как мама рассказывала ей и Элли всякие смешные истории потихоньку от отца. Миссис Линдон вовсе не была такой чопорной и важной, какой считал ее муж. Да, решила про себя Виктория, мама бы все поняла.Некоторое время они молчали. Виктория обдумывала, как лучше поступить: покорно со всем соглашаться или устроить истерику. Но затем она решила спросить его прямо:— Ты что, запрещаешь мне видеться с ним?Отцу было нелегко ответить на этот вопрос. Его лицо словно окаменело.— Ты прекрасно знаешь, что я не могу тебе этого запретить, — нехотя ответил он. — Стоит ему пожаловаться маркизу, как меня в два счета вышвырнут отсюда без всякого рекомендательного письма. Ты сама должна положить конец вашим встречам.— Не буду, — с вызовом промолвила Виктория.— Ты должна это сделать, — продолжал священник, делая вид, что не расслышал ее слов. — И сделаешь это вежливо и тактично.Виктория метнула на него взгляд, который никак нельзя было назвать покорным.— Мы с Робертом уговорились встретиться через два часа. И я пойду с ним на прогулку.— Ты объявишь ему, что не можешь больше с ним встречаться. Скажи это сегодня же или, клянусь Богом, ты горько пожалеешь.Виктория похолодела. Отец редко давал волю рукам — он ни разу не ударил ее с тех пор, как она вышла из детского возраста, — но сейчас она была уверена, что он изобьет ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90