Тем более что из кратких расспросов выяснилось, что лорд и леди Данвилл вращаются в тех же кругах, что и маркиз Хэмптон, отсутствующий владелец имения по соседству с Гленброхом. Если она сможет до него добраться, то, возможно, выяснит, что за судьба уготована его шотландскому поместью. Может быть, ей даже удастся убедить его, что огораживание – это зло. На самый крайний случай она сможет использовать свое пребывание в Лондоне для того, чтобы рассказать о жестокостях, хладнокровно и безжалостно чинимых в ее краях далеко на севере. Решено, она останется в Лондоне хотя бы до осени. У нее нет другого выхода.
– Дай-ка мне еще раз на тебя взглянуть, Маргарет. – Ее брат отошел назад, все еще сжимая ее руки. – Ущипните меня, если я сплю!
– Это не сон, уверяю. Но ты должен звать меня Бренной.
– Бренна? Вот как тебя называли эти люди, – сказал он с таким отвращением в голосе, что она вздрогнула.
– Бренна Маргарет Элизабет Маклахлан. И «эти люди» были мне родителями, милорд.
– Хью. Ты должна звать меня Хью. Бренна кивнула:
– Значит, Хью.
– Но они тебе не родители, – продолжал он. – Ты ведь уже поняла, правда? Мистер Уэмбли представил доказательства. Неужели ты сможешь отрицать это теперь, стоя рядом со мной?
Бренна вздохнула и покачала головой. Нет, отрицать не имело смысла. Прозрение оказалось ужасным и мучительным, но сопротивляться перед лицом столь ошеломляющего доказательства было бесполезно.
– Да, я признаю правду, но мне очень нелегко. Мои родители... люди, что меня вырастили... они очень любили меня, как и я их. Они были самыми лучшими родителями и... – Она запнулась, охваченная волнением. – Я не позволю о них плохо отзываться.
– Но они тебя украли! Забрали из дома, из семьи. – Хью взъерошил волосы. – Тебя вырастили в диком краю, вдали от приличного общества...
– Они всем сердцем любили меня, дали мне образование, какое получает не каждый мужчина, и воспитывали меня так, чтобы в один прекрасный день я стала достойной леди Гленброх. Немногие английские девушки могут похвастать таким воспитанием.
Она вздернула подбородок, глядя на брата с вызовом. Ее руки перебирали складки тонкого прогулочного платья, в то время как сердце тосковало по привычным шерстяным юбкам. «Это не мое», – думала она.
– Тебе двадцать шесть лет, а ты все еще не замужем. Родители нашли тебя в старом бедном домишке, чуть ли не в лохмотьях.
– В лохмотьях? – Бренна сердито сжала кулаки. – Я носила более прочную и удобную одежду, чем эта. Только и всего! – Она обвела рукой силуэт легкомысленного, украшенного лентами наряда, который заставила ее надеть леди Данвилл. – И спасибо папе, который не хотел, чтобы я торопилась в выборе подходящего мужа. Он боялся, что я приму предложение первого попавшегося искателя легких денег, что попадется мне на пути. Кроме того, он просил кругленькую сумму в качестве выкупа...
– Выкупа?
– Англичане в таких случаях говорят о приданом. По шотландским обычаям деньги платит жених, чтобы возместить семье невесты потерю дочери. Старый бедный домишко, как ты его презрительно назвал, – на самом деле лакомый кусочек. Согласно папиному завещанию я его единственная наследница.
– Да ладно тебе, Маргарет. Бренна, – поправил себя Хью. – Мы обязательно должны ссориться? Я просто хочу получше узнать сестру, с которой меня разлучили на долгие годы. Хватит об этом. Ты позволишь мне сопровождать тебя сегодня на званый вечер к леди Брэндон?
– А у меня есть выбор? Глядя на твою матушку, я бы не сказала, что могу выбирать.
– Она также и твоя матушка, – сказал Хью надменно.
Сможет ли она когда-нибудь это почувствовать? Потерять мать, а потом найти другую за столь короткое время... По щекам Бренны потекли слезы. Она приказала себе успокоиться. Сможет ли она когда-нибудь вернуться к прежней жизни? Жизни, которую считает правильной?
– Я поеду туда, – сказала она наконец, – если вам это доставит удовольствие.
Хью кивнул:
– Это доставит мне огромное удовольствие. – Он взял ее ладонь и крепко сжал. – Однако, должен сказать, тебе понадобятся крепкие нервы.
Он ехидно ухмыльнулся, и Бренна обнаружила, что не может сдержать ответной ухмылки.
– Почему это? – спросила она.
– Твое появление, ясное дело, станет главной темой разговоров. Готов держать пари, мы дадим пищу языкам. Моя давно потерянная сестренка наконец вернулась домой!
Бренна вздохнула. В.этот момент родной дом показался ей таким далеким...
Синклер, этот негодяй, добрался-таки до нее первым. Как он и предполагал!
Колин наблюдал, как мистер Литтл-Браун старательно отводит глаза, сообщая, что Онории нет дома. Конечно, он лгал. Подъезжая к лондонскому дому Литтл-Браунов, Колин заметил, как девушка выглянула из-за занавески окна на втором этаже. Ее головка в обрамлении бледно-золотых волос показалась в окне на несколько секунд, а затем занавески задернули.
– Со всем уважением к вам, сэр, позвольте в этом усомниться. Полагаю, ваша дочь на самом деле дома. Умоляю, позвольте мне поговорить с ней прямо сейчас. Дело крайней важности и не терпит отлагательства.
– Боюсь, не могу этого допустить. Я совершил серьезную ошибку, пообещав подумать о вашем сватовстве. В свете последних событий скажу, что вам нечего и мечтать жениться на моей дочери. Этот вопрос больше не обсуждается. А теперь я попросил бы вас удалиться! Удачного дня.
Взмахом руки он указал Колину на дверь.
– Здесь побывал Синклер, не так ли?
– Не понимаю, о чем вы.
– О, думаю, прекрасно понимаете! Я считал, что вы лучше разбираетесь в людях, мистер Литтл-Браун. Вам не помешает повнимательнее приглядеться к друзьям вашей дочери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86