– Это ты, Колин?
Над парапетом показалась ее голова.
– Лестница! Я здесь как в ловушке. Тебе нужно... Треск рвущегося наружу огня заглушил ее слова. Колин повернулся к стоящей рядом женщине:
– Бегите в дом, собирайте ведра. Все, сколько найдете. Мужчины, женщины, дети – пусть все бегут сюда и несут воду.
– Конечно, сэр.
Кивнув, она подхватила юбки и бросилась выполнять его распоряжение. Колин сорвал с себя мокрый плащ, спрятал рот в его складках, потом открыл тяжелую деревянную дверь башни и ринулся внутрь. Дым проникал в легкие даже сквозь мокрую ткань, и он закашлял. Колин бежал наверх по ступенькам, прямо в пекло, где дым был такой густой, что он едва мог видеть. Колин принялся сбивать пламя, которое упорно распространялось, несмотря на влажный воздух. Руки болели, но он снова и снова бил плащом по огню, пока наконец не расчистил себе проход. Его ноги почти не касались ступенек, когда он преодолевал последний пролет.
Колин очутился в широком задымленном коридоре, в конце которого находилась сводчатая дверь. Он преодолел коридор одним прыжком. Его глаза горели, руки саднило от волдырей.
– Колин! – вскричала Бренна. Она чуть не рыдала. Девушка упала в его объятия, и он зашатался под тяжестью ее тела.
– Все в порядке, любовь моя. Но нам нужно торопиться.
Колин схватил ее на руки, почти не замечая, что на ней из одежды лишь тонкая сорочка. Бренна пыталась вырваться:
– Нет, я должна найти Геру. Я не могу ее бросить!
– Бренна, сначала я спущу тебя вниз. Потом, клянусь, я сразу же вернусь за кошкой.
Нельзя медлить ни минуты. Кто знает, сколько еще продержится старая лестница.
– Гера! Где ты, Гера! – отчаянно кричала Бренна, все еще пытаясь вырваться из его железных объятий.
Из-под столика в углу раздался жалобный вой.
– Она там, – закричала Бренна. Ей наконец удалось освободиться. Она опустилась на четвереньки, вытащила испуганную кошку и крепко прижала к себе.
Колин быстро снял намокшую куртку.
– Прижмись ко мне, – приказал он. – Я собью пламя, но мы все равно должны торопиться. Возьми мою куртку. Бей по огню, если понадобится.
Бренна молча кивнула. Через мгновение они были уже в дымном темном коридоре, затем двинулись вниз, пробираясь вдоль грубых каменных стен. Бренна вцепилась мертвой хваткой в его рубашку сзади. Он слышал, как она кашляет у него за спиной. Теперь им предстояло пройти через огонь. Здесь, казалось, воздуха нет вообще. Стоял оглушающий гул, по стенам танцевали оранжевые и красные сполохи. Колин принялся бить плащом по языкам пламени, рушащимся ступенькам, раскаленному камню. Бренна тоже сражалась с огнем, умудряясь не выпускать из рук кошку. Медленно, дюйм за дюймом, они двигались вниз, сквозь самое пекло.
И вот наконец они на свободе, где полно свежего влажного воздуха. Колин обнял жену. Прижатая к груди Бренны кошка зашипела, пытаясь зацепить лицо Колина когтистой лапой. Неблагодарное животное! Он почувствовал, как острые когти царапнули кожу, брызнула кровь. Наконец, вырвавшись из рук Бренны, кошка спрыгнула на землю и понеслась к дому, совершенно невредимая.
Облегченно вздохнув, Колин прижал голову Бренны к груди, баюкая ее в объятиях. Ее волосы пахли дымом, когда он зарылся в них лицом.
– Бренна, любовь моя, – прошептал он. – Слава Богу, ты жива.
– Колин, – сказала она хрипло. Он посмотрел ей в лицо, черное от копоти.
Вдруг ее глаза закатились, тело бессильно обмякло. Счастье сменилось ужасом. Не может быть, чтобы он потерял ее вот так! Колин замер. Сжимая в объятиях ее маленькое тело, он опустился на колени, прямо в грязь, крича, как раненое животное.
Пить! Как хочется пить. Бренна судорожно сглотнула. Пересохшее горло саднило, тяжелые веки не хотели подниматься. Была ночь, комнату заливал смутный лунный свет. Кажется, буря давно улеглась. Но что случилось с ней потом?
Вдруг она вспомнила все – дым, густой, едкий. Пламя, с треском пожирающее ступеньки. Колин! Не может быть! Бренна помотала головой и чуть не застонала – в висках запульсировала тупая боль. Она поднесла руку к виску. Должно быть, воображение сыграло с ней жестокую шутку. Колин здесь, в Гленброхе? Не может быть.
Она медленно обвела взглядом комнату. Глаза ужасно болели. Видение не исчезло. Вон там, в кресле, рядом с постелью. Кто-то дремал в кресле, и свет луны отражался от золотистых волос. Сердце бешено застучало. Неужели?
Нет, просто ей так страстно хотелось увидеть его здесь, что мозг услужливо нарисовал его, спящим в кресле возле ее постели. Но какая живая иллюзия!
– Колин? – хрипло шепнула Бренна. – Это в самом деле ты?
Он выпрямился, а затем вскочил на ноги и бросился к ней:
– Бренна! Слава Богу. Вот, выпей это.
Он поднес стакан к ее губам. Судя по запаху, что-то крепкое. Бренна сделала глоток. Виски! Огненная жидкость обожгла горло, на глаза навернулись слезы, в желудке разлилось живительное тепло.
Какое счастье! Это он. Не видение, но человек из плоти и крови, здесь, в ее спальне. Ее муж.
– Это действительно ты, – сказала она серьезно. Он коснулся губами ее волос.
– Мне следовало приехать давным-давно. Ты простишь меня?
Бренна попыталась сесть, прислонившись к резной спинке кровати.
– Зажги свечу, хочу видеть твое лицо. Слишком долго я жила без тебя.
Через минуту он вернулся со свечой в руке. Увидев лицо мужа, Бренна ахнула. Оно казалось изможденным, глаза запали. Она помнила его не таким... Куда подевались прежние веселость и легкость, где ехидная усмешка, что, бывало, таилась в уголках губ? Вместо этого плотно сжатый рот, нахмуренные брови. Над бровью заметный шрам. Через всю щеку идет свежий порез, на котором запеклась кровь, алая на фоне бледной кожи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86