А вдруг ему стало известно о Жаклин? Но Кэролайн сразу отмела эту мысль. Если бы Томми что-то знал, он не сидел бы сложа руки. Кэролайн не верила, что ее брат вот так запросто отдал бы свою сестру в руки неверному мужу.
Но ведь это же безумие — ехать сейчас в Оксфорд, когда он едва оправился от раны! Кэролайн хорошо знала своего брата и видела, что он все еще слишком слаб, несмотря на внешнюю браваду. Он по-прежнему не выходил из спальни раньше десяти. И это ее родной брат, всю жизнь поднимавшийся с петухами и не дававший спать по утрам всему дому! И от ее внимательного взгляда не укрылось, с какой болезненной гримасой переносит Томми нечаянные толчки, неизбежные в тесноте переполненного бального зала. Он сократил до минимума прогулки верхом, потому что не мог подолгу сидеть в седле и на балах был вынужден отдыхать после каждого вальса. Даже невинная игра в бадминтон стала для него непозволительной роскошью.
Нет, он явно был физически не готов к выполнению какой бы то ни было миссии, придуманной им самому себе. Но если он не желал прислушаться ни к советам врачей, ни к жалобам матери, ни к возражениям самой Кэролайн — как, скажите на милость, она могла отговорить его от этой затеи?
Кэролайн брела в свою комнату, подавленная и растерянная. Она почти не обратила внимания на Беннингтона. Дворецкий сообщил, что леди Эмили так и не дождалась ее возвращения и отправилась домой, после чего снова запер пленницу в спальне. Только когда ей на глаза попалась записка от Брейдена Грэнвилла, забытая на туалетном столике, Кэролайн осенила блестящая идея.
Глава 21
Ее письмо доставили к нему в контору утром следующего дня, с самой ранней почтой. Изящный женский почерк на конверте сразу бросился ему в глаза, выделяя это письмо из толстой пачки деловой корреспонденции. Брейден обратил на него внимание, едва успел сесть за свой рабочий стол, и нетерпеливо выхватил из общей кучи небольшой конверт из дорогой кремовой бумаги. Он сразу узнал почерк Кэролайн. Ровные убористые буквы выглядели так, будто их все еще выводила школьница, желавшая получить высшую оценку за каллиграфию.
Однако он не спешил открывать письмо, охваченный странной робостью и в то же время проклиная себя за эту робость. Он был уверен, что знает его содержание. Конечно, что еще могла ему написать леди Кэролайн Линфорд? Особенно после того, что было между ними вчера в карете! И о чем он только думал? Черт побери, о чем он думал?
Он не думал вообще ни о чем. И в этом была его беда. Стоило Кэролайн Линфорд оказаться поблизости — и из головы моментально испарялись все мысли. Никогда в жизни с Брейденом не случалось ничего подобного. Он не был готов к такому повороту событий. Как бы далеко ни заходили его отношения с женщинами в прошлом, Брейден всегда сохранял контроль над своими поступками и чувствами. Флирт с очередной привлекательной девушкой стал для него забавной игрой, искусством, которое он освоил еще в юности и которое теперь ему пригодилось. По крайней мере Брейден так считал до сих пор. Пока леди Кэролайн Линфорд не доказала ему, что он ошибается.
И почему каждый раз получалось так, что в присутствии этой девушки, на которую ему очень хотелось произвести хорошее впечатление, он вел себя как последний идиот? Самый свежий пример — его вчерашняя выходка в карете. Ну о чем, о чем он думал, когда стал тискать ее на ходу, как будто это была какая-то портовая потаскушка? Ведь Кэролайн Линфорд была настоящей леди — одной из тех редких женщин, которые полностью соответствуют этому определению. И тем не менее стоило Брейдену оказаться возле нее ближе чем на два фута, как его обуревало единственное желание — сорвать с нее как можно больше предметов одежды за то короткое время, что они проводили вдвоем. Ничего не скажешь, отличный способ обращения с настоящей леди!
И все же Брейден ничего не мог с собой поделать. Отказаться от Кэролайн было для него равносильно тому, чтобы отказаться дышать. Может, так даже лучше: пусть Кэролайн сама положит конец этому безумию. Если он не способен в ее присутствии вести себя прилично, он вообще ее не заслуживает. Может, Жаклин все-таки говорила правду? Как волка ни корми, а он все равно в лес смотрит!
Тем не менее Брейдену пришлось подбодрить себя решением, что он не уступит ее просьбам и даже мольбам. То есть не позволит Кэролайн положить конец их встречам именно сегодня и именно этим письмом. Теперь ему хватило храбрости поддеть ногтем восковую печать на конверте и развернуть письмо. «Дорогой мистер Грэнвилл!» — бросилось ему в глаза. Ну да, конечно. Ей еще предстоит научиться звать его по имени.
Но то, что было написано после приветствия, оказалось для Брейдена Грэнвилла совершенной неожиданностью. Он нетерпеливо пробежал глазами все ровные, аккуратные строчки — вплоть до заключительного «Искренне ваша, К. Линфорд», — и тут же принялся читать письмо сначала, все еще не веря своим глазам.
Ошибки быть не могло. Он ничего не пропустил и понял все правильно. В письме не содержалось отказа продолжать их уроки: как ни старался, Брейден не обнаружил даже намека на ее желание прекратить дальнейшие встречи. Ни слова упрека или обвинения. Ни малейшего признака обиды или оскорбленного самолюбия. Вместо отповеди он получил просьбу. Просьбу весьма необычного свойства, но как раз такую, которую Брейден мог бы выполнить без особого труда.
Не тратя времени даром, он взял чистый лист бумаги и написал ответ. Если повезет, Кэролайн получит его с обратной почтой.
Брейден и сам не ожидал, какое удовольствие доставит ему одна лишь мысль о том, что он может оказаться ей полезным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121