Миллисент, зажав рот рукой, смотрела вслед удаляющейся девочке, и слезы катились по ее щекам. Слова Бетси причинили ей почти физическую боль. Она не хотела, чтобы Джонатан страдал. Это во много раз усиливало ее собственные муки. Возможно, он сейчас ненавидит ее за все, что пришлось пережить по ее вине. Она поступала необдуманно и эгоистично; не следовало позволять ему ухаживать за ней. И само собой разумеется, не нужно было идти к нему в ту ночь. Это было ошибкой; Милли сама сделала их расставание еще более болезненным.Она хотела, чтобы эта ночь осталась у нее в памяти, но не предполагала, что воспоминания будут постоянно преследовать ее.Алан направил свою коляску в библиотеку и там остановился у полок с книгами. Он взял толстый том, посмотрел на него и поставил обратно, затем пальцем провел по всем корешкам коханых обложек. Наконец, он нашел то, что было нужно. Вытащив книгу из плотного ряда томов, Алан положил ее на колени и направился было обратно в свою комнату. Но вдруг остановился и огляделся. Гораздо удобнее будет читать прямо здесь вместо того, чтобы таскать книгу туда-сюда. Раньше он не занимался в библиотеке, так как считал ее местом отцовской работы.Мистер Хэйз не любил, когда маленький сын заходил сюда и отвлекал его.Теперь отказываться от этого помещения не имело смысла. Библиотека была точно такой же комнатой в его доме, как и все остальные. Алан подъехал к окнам и раздвинул тяжелые зеленые бархатные шторы, и комнату залил свет. Поставив свой стул так, чтобы свет падал прямо на книгу, лежащую у него на коленях, Алан углубился в чтение.Он читал отцовские фолианты по законодательству уже несколько недель. Начал он сразу после Рождества, когда Опал что-то спросила его из этой области. Он совершенно не представлял, что ответить, но ужасно не хотел разочаровывать Опал, поэтому пошел в отцовскую библиотеку и нашел необходимые сведения. Неожиданно для себя он заинтересовался этим занятием; даже поиски нужного справочника, а в нем — нужного ответа, представлялись ему увлекательнейшим занятием, своеобразной охотой. Он продолжал копаться в книгах, переходя от одной темы к другой, следуя лишь за собственным интересом и интуицией.В коридоре послышались легкие женские шаги, и он услышал голос Опал, которая что-то напевала. Алан улыбнулся и поднял голову. Она вошла в библиотеку с ведром и тряпкой в руках и оглянулась по сторонам, как обычно это делала. Тут она резко остановилась и внимательно посмотрела на него.— Алан? — Она подошла ближе. — О, я прошу прощения, что помешала! Но так удивительно видеть тебя в библиотеке — обычно она закрыта.— Я знаю. Я взял одну из отцовских книг и решил, что смогу прекрасно почитать и здесь. По крайней мере, перемена декораций.— Отличная идея. — Опал одобряюще кивнула. — Тебе нужны перемены. Знаешь, что я думаю?— Что?— Тебе следует больше гулять. Сейчас погода не очень хорошая, но весной и летом на улице так красиво! Прогулки пошли бы тебе на пользу.— Прогулки? — с иронией спросил он. Опал покраснела.— Извини. Ну, ты же понимаешь, о чем я говорю…— Да, да, понимаю. — Он пожал плечами. — Боюсь, я не большой любитель «прогулок»…— А почему? Ты ведь можешь, как любой другой человек, наслаждаться свежим воздухом! Мне кажется, тебе были бы приятны новые впечатления.— Думаю, были бы. Но я прячусь не от впечатлений, а от людей.— Прячешься? — Опал удивленно смотрела на него. — Ты боишься людей? Я думала, ты ничего не боишься! Ведь та боль, те страдания, что пришлось пережить тебе, намного сильнее всего, что выпадало на долю большинства людей. Мне казалось, самое страшное уже позади, и теперь тебе нечего бояться.— Не думаю, что это какое-то особенное мужество. Просто выжил, и все.— Чтобы выжить, тоже требуется немалое мужество. Алан улыбнулся.— Боюсь, ты судишь по себе.— Ой, нет, я не сильная! — Опал выглядела смущенной. — Я сама не очень-то люблю гулять. Ну, знаешь, прогуливать малыша и так далее. Я знаю, что люди говорят обо мне.— Им не о чем волноваться, — уверил ее Алан. — Любой, кто с тобой знаком, не сможет не любить тебя или дурно отозваться о тебе.— И о тебе тоже! Так почему же ты прячешься от людей?Он задумчиво посмотрел на нее, слегка улыбнулся.— А ты не уступаешь ни на йоту!— Что ты имеешь в виду?— Большинство окружающих меня людей сразу принимают все мои отговорки, никогда ни на чем не настаивают. Они прощают мне все капризы, потому что я — инвалид. Даже Миллисент не скажет мне ни слова против.Опал внезапно встревожилась.— Я не хотела, чтобы показалось, будто я пытаюсь кого-то переделать. Я не имею права говорить тебе, что хорошо, что плохо.— Не извиняйся! Ты права. Кажется, за последние годы меня слишком избаловали. Все родственники жалели меня, старались во всем угождать, и особенно Миллисент. — Алан пожал плечами. — Она словно чувствует себя виноватой. И я даже не знаю, почему. Наверное, ей просто неловко, стыдно, потому что она молодая, сильная и здоровая — в отличие от меня.— Миллисент любит тебя!— Знаю. — Он вздохнул. — Вот почему так тяжело видеть, как ей плохо и быть не в состоянии чем-нибудь помочь.— Понимаю. — Опал кивнула. — В последнее время, когда стало не видно мистера Лоуренса, у нее очень грустное настроение. И даже Бетси почти не заходит.— Это, должно быть, как-то связано с Джонатаном. У них с Милли, по-моему, что-то произошло. Но как можно помочь человеку в такой ситуации? — Алан мог понять и прекрасно понимал, что такое безответная любовь; он почувствовал это на себе.Вспоминать об этом лишний раз было тяжело, и Алан судорожно подыскивал тему, которая могла бы отвлечь от проблем разбитых сердец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117