То, как она возбудилась в его объятиях, будет изводить его всю оставшуюся жизнь. Гарри глубоко вдохнул легкий запах лаванды и почувствовал, как болит его сердце от жгучего желания обладать ею. Эта боль оказалась сильнее его физических мук.
– Я не могу, – прозвучал в тишине его ответ.
Глава 14
После всего случившегося у Марии все еще кружилась голова, поэтому она была не в состоянии спорить, когда Гарри подхватил ее на руки, отнес в кровать, заботливо укрыл одеялом и ушел, поцеловав в висок. Мария обхватила себя руками и закрыла глаза, вспоминая каждое мгновение его присутствия здесь.
Он не джентльмен. Ей казалось, что она всегда знала это, но не хотела думать об этом. Всякий раз, когда он спрашивал, имеет ли значение его имя, имеет ли значение его внешность, она отвечала «нет». Неужели она лгала? Кому? Конечно, ему, хотя подозревала, что Гарри не поверил ей. Но она… Ну, это другое дело. Она никогда так ясно не смотрела фактам прямо в лицо: Гарри не был тем, за кого себя выдавал, независимо от своей внешности. Он оставался для нее большой тайной.
Но он хотел ее так, как мужчина хочет женщину. Мария глубоко вздохнула, провела рукой по груди, коснулась живота. Воспоминания о ласках Гарри мгновенно вызвали дрожь во всем теле. Он заставил ее загореться и доставил ей такое блаженство, о существовании которого она даже не подозревала. Она понимала, что он подобного удовольствия не получил. Однажды Джоан тайком взяла у брата книгу фривольных стихов, и Мария с ней вместе хихикала над строчками, в которых говорилось, что величайшее наслаждение мужчина получает, когда погружает свою плоть в тело женщины. От одной только мысли Мария сейчас злилась краской. Гарри ласкал ее рукой, и, превратившись теперь в грешное создание, Мария хотела, чтобы все повторилось. И может быть даже – она еще глубже забралась под одеяло – почувствовать его плоть внутри своего тела. Если он смог одними лишь пальцами довести ее до полного экстаза, то, что же будет, когда его плоть окажется внутри? И теперь, когда Гарри помог ей испытать истинное наслаждение, ей не хотелось оставаться пассивной. У нее появилось сумасшедшее желание помочь ему испытать подобное, оставить его совершенно измотанным, бездыханным и полностью удовлетворенным. Оставался единственный вопрос… Что для нее имеет значение? Отсутствие у Гарри положения в обществе? Или то, как он целует ее, обнимает и заставляет смеяться? Мария зажмурилась и попыталась представить его лицо. В конце концов, она видела его в саду леди Плимптон, и луна сегодня была полная… Тем не менее, несмотря на все усилия вспомнить его, она не могла этого сделать.
Одинокая слеза покатилась по щеке. Она позволила ввести себя в заблуждение, но по собственной воле. Если бы только это можно было продолжить.
После той ночи светский сезон потерял свой блеск для Марии. Сначала она надеялась, что Гарри был несерьезен, когда говорил, что больше не вернется к ней, но он оказался верен своему слову и больше не появлялся в окне ее спальни. Джоан, к счастью, не упоминала его имя тоже, и если бы Мария могла просто вычеркнуть из головы ту ночь, она бы смогла почувствовать атмосферу предательства и разочарования и выбросила бы его из головы как жалкого лжеца, который на время одурачил ее. Вместо этого каждый вечер она оставляла на ночь горящую лампу и спала с открытым окном, даже когда шел дождь и ночной воздух был сырым и прохладным.
Она пыталась не раскисать. Еще два джентльмена, два потенциальных жениха, приходили к ее отцу, и Мария отказала обоим. Вместе с родителями она посещала все балы и вечера и по привычке танцевала со всеми, кто просил ее о танце. Но ничего не помогало. Проходил день за днем, и она чувствовала себя потерянной, была не в духе и ни на кого и ни на что не обращала внимания. Всякий раз, когда она видела лорда Крейна, ей приходилось сдерживать себя, чтобы не подбежать к нему и не спросить о его секретаре.
Эта деталь волновала ее больше всего. Гарри не ответил, когда она спросила, почему он пришел на бал к ее родителям; он только сказал, что у него была веская причина. Но что он имел в виду? И могло ли это повториться? Однажды он видел ее на балу у Спенсера, значит, он не сидел по вечерам дома. Мог ли он быть сегодня здесь, на званом вечере у леди Арнольд? Он говорил, что посещать общество его заставляет благородная цель, и Мария хотела верить ему.
Она должна верить ему, даже, несмотря на то, что знала, что у него есть свои секреты. Но он в свою очередь тоже верил ей. Если она расскажет о нем отцу, тот непременно отыщет его и раскроет все секреты, если не сделает чего хуже. Они с Гарри были связаны воедино в своем небольшом индивидуальном мире, полагаясь на благородство, и рассудительность друг друга.
Что-то привлекло внимание Марии. Она подняла голову и оглянулась, понимая, что на время с головой ушла в собственные размышления. Ее последний партнер по танцам ушел, а она даже не заметила этого. Она стояла в конце зала и невидящим взглядом смотрела на танцующие пары. Но что-то вывело ее из задумчивого состояния. Что это было? Она даже сказать не могла, но теперь нить размышлений была утеряна. Она закусила губу и повернулась, чтобы поискать мать, размышляя, удастся ли убедить родителей снова вернуться домой пораньше.
– …осторожно… больше, чем…
У Марии расширились глаза, когда она услышала обрывок фразы. Это был голос Гарри, тихий и низкий. Здесь. За ее спиной, где-то в толпе. Мария повернулась, разглядывая лица, разыскивая говорившего. Где же он?
– …смотрите… не сейчас…
Мария не задумываясь стала пробираться сквозь толпу гостей, даже не заботясь о том, чтобы пробормотать извинения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96