В отчаянии Мария повернулась к отцу, не заботясь о том, что он подумает о ее рассудке. Она уцепилась за руку Гарри, будучи уверена в том, что это он, и не отпустит его до тех пор, пока он не согласится зайти к ней. – Ты ведь не возражаешь, правда, папа?
– Мы будем рады, – с каким-то очень странным выражением лица ответил граф.
Роут поклонился, осторожно, как любой пожилой человек, будто со скрипом, и, прихрамывая, пошел прочь, опираясь на трость. Мария пристально смотрела ему вслед, пытаясь разглядеть хоть какие-то признаки молодости в его удаляющейся фигуре. Но так ничего и не заметила. Тень сомнения закралась в ее голову. Девушка по-прежнему была уверена, что права. А если нет? Тогда она просто поставила себя в глупое положение.
– Мария? – Отец взял ее за подбородок. – С тобой все в порядке, детка? Я никогда не видел тебя такой… – Он обеспокоено нахмурился. – Такой расстроенной.
– Наверное, я немного перегрелась, – выдавила улыбку Мария. – Солнце очень яркое.
– Тогда пошли домой. – Отец осторожно взял ее под руку и медленно повел в сторону дома. – Своим поведением ты напугала лорда Роута.
«Держу пари, что это так», – с молчаливым удовольствием подумала Мария. Если она была права, значит, ей удалось увидеть насквозь маскировку, которая дурачила весь Лондон. Но зачем? Зачем молодой человек прикидывался старцем? Неужели он тайный агент? За кем же он следит? И почему он выдает себя за старика лорда и одновременно работает молодым секретарем?
Значит, вот как он попал на бал в их дом. Как лорд Роут. Она вспомнила старомодные башмаки, которые носят только старики. Такая обувь будет причинять страдания ноге молодого мужчины. Именно поэтому он остался незамеченным ею в тот вечер и во все последующие вечера. Ведь она искала молодого человека, своим видом похожего на всех остальных, и совершенно не обращала внимания на пожилых людей. Он обманывал все общество.
Конечно, она его не выдаст. Она будет молчать как могила, чтобы показать, что он может доверять ей. Но при этом сделает все возможное, чтобы увидеть его. Возможно, секретарь не сможет прийти к ней с визитом, но лорд Роут – определенно может, при условии, что родители не запретят.
– Он очень забавный, папа, когда ему этого хочется. Я подозреваю, он уверен, что людей забавляет капризный старик, которого он обычно представляет.
– Представляет? – Отец снова нахмурился. – Мария, ты не должна думать, что знаешь человека лучше, чем все остальные, когда всего лишь несколько раз разговаривала с ним. Лорд Роут по возрасту тебе в дедушки годится. Кто знает, какой он на самом деле?
– А ты знаешь его, папа?
– Нет. – Отец плотно сжал губы.
– Но в прошлом месяце он был приглашен к нам на бал, – невинным голосом заметила Мария. – Я помню, что видела его.
– Приглашение не подразумевает близкого знакомства. – Отец продолжал смотреть вперед.
– Тогда, возможно, мы познакомимся с ним ближе, когда он появится у нас с визитом.
Отец остановился и повернулся к Марии:
– Я что-то не пойму. С чего ты взяла, что у лорда Роута возникло желание ухаживать за тобой? С его стороны было не совсем удачно так шутить, но еще хуже, что ты не возражаешь.
– Но он намного интереснее любого, кто приходит ко мне каждый день, сидит и смотрит, и оценивает не только меня, но и мебель, предметы искусства, китайский фарфор, – взорвалась Мария. – Папа, все смотрят на меня как на дорогую вещь, которую стоит попытаться приобрести, а я сама их мало интересую. Так почему у меня не может быть хотя бы одного гостя, который слушает, что я говорю, и даже верит этому?
– Я не запретил тебе принимать его, – возразил отец, раздражаясь, все больше. – Но он вовсе не безобидный старик, Мария. Молодые леди прежде по разным причинам выходили замуж за стариков, и если ты тоже задумала нечто подобное, то должна знать: я никогда этого не позволю!
– Даже если я этого хочу? – задохнулась Мария.
– Да, – угрюмо ответил отец, – и повторять дважды не намерен. – Мария только молча смотрела на него во все глаза. Он взял ее за руку и повел домой, не сказав больше ни слова.
Гарри, задыхаясь, приковылял домой на Фентон-лейн. У него горело в груди, как будто он стремглав бежал из парка, а не шел всю дорогу шаркающей походкой Роута. Проклятие! Ну почему он встретил ее там? И что она, черт возьми, задумала, когда просила его о визите? Гарри бросил свою трость и сорвал тесный камзол, потом развязал шейный платок и сбросил с ног ужасные башмаки. Теперь он ненавидел Роута, ненавидел этого старика, маску которого должен был носить как вторую кожу. Он столкнулся с кошмарной вероятностью – Мария увидела его насквозь. А он думал, что обезопасил себя, добившись ее обещания не искать встречи.
И что теперь он должен делать? Он только что обещал графу Донкастеру, что зайдет к ним. Стаффорд бросит его в Ньюгейтскую тюрьму. И тогда всему конец.
Гарри прислонился к дверному косяку и, резко откинув голову, почувствовал боль от удара. Боль – это хорошо. Она может подтолкнуть его мозг к решению проблемы, которую, Гарри прекрасно понимал, он создал сам. Для начала ему не следовало заговаривать с ней. Да и глупо было проникать в ее спальню и ночь за ночью беседовать с девушкой. В конце концов, он едва не лишил ее невинности. Его следовало четвертовать за такие лукавые проделки.
Твердая стена за спиной начинала казаться слишком комфортной. Его голова, должно быть, набита, шерстью. Находясь на подвесном канате, он зашел слишком далеко и теперь чувствовал, как он колышется у него под ногами. К сожалению, если он сорвется, то потащит за собой всех.
Он собрал разбросанные вещи и с трудом поплелся по лестнице в свою комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96