Почему старик так упал духом? Что все-таки за этим стоит?
– Таун, – произнес, наконец, Крейн.
– Да, сэр?
Лорд вздохнул. У него был серый цвет лица, словно на него упала тень и там осталась.
– С вами все в порядке, милорд? Мне позвать Джаспера?
– Что? – хмуро спросил Крейн, потом поднял ко лбу жилистую руку, которая заметно дрожала. – Для своих лет я себя чувствую нормально. Джаспер ведь не в состоянии исцелить старость. – Он немного выпрямился в своем кресле и опять вздохнул. – Пиши письмо.
Для Гарри это стало привычным делом. Он взял листок бумаги и перо.
– Джону Раску. Syringa reticulate , – начал диктовать Крейн, и в его голосе появились прежние живые нотки. – Осторожно подрежь ветки там, где цветы опали. Я привезу несколько черенков, когда вернусь в Бримстоу, и, возможно, удалю несколько кустов, чтобы посадить новые. Пометь все кусты, которые нездоровы или теряют силу, и сожги те, что поражены вредителями.
Послание растянулось на три страницы. Гарри послушно скрипел пером, помня о том, что ему недолго осталось это делать. И хотя он был рад никогда больше не писать трактаты на ботанические темы, ему не хотелось покидать свой пост немедленно. Крейн скоро уедет в свое деревенское поместье, и до этого времени Гарри может остаться, а потом просто заявит, что не желает покидать Лондон. Он столько времени маскировался, что теперь ему казалось неправильным уволиться и просто так исчезнуть. Хотя не важно, что Крейн думает о нем теперь.
– И последнее, – произнес Крейн, и Гарри почувствовал облегчение. – Lilium candidum . – Он помолчал немного, поджав губы. – Да, Lilium candidum. Собери все листья с клумбы, срежь покороче стебли. Не пропусти ни одного стебля. Это надо сделать сегодня, с большой осторожностью. – Крейн замолчал, слышался только скрип пера Гарри.
Гарри закончил писать и поднял глаза на Крейна. Тот сидел с хмурым лицом. Старик казался маленьким и печальным, закутанный в свой плед. Он смотрел в окно, а пальцы теребили бахрому.
– Нет, их надо удалить из моего сада, – пробормотал Крейн.
Гарри отдал ему письмо. Крейн, прежде чем взяться за ручку, пробежал его глазами.
– Оно должно уйти немедленно, – сказал старик.
– Да, сэр. – Гарри свернул письмо, запечатал и положил перед Крейном.
– Эти лилии – старейшие и красивейшие растения в моем саду, – вздохнул старик.
– Зачем же их тогда удалять? – осмелился спросить Гарри. Он лучше всех знал, насколько Крейн привязан к садовым растениям; впервые он дал указание срезать стебли своим любимцам.
– Они не станут расти с Syringa reticulate, которую я собираюсь посадить там. Ничто не должно препятствовать Syringa. – Крейн взял письмо. – Нет, не надо отправлять его. Позови Джаспера, он его доставит. Я плохо себя чувствую и больше сегодня в твоих услугах не нуждаюсь. Можешь идти.
Удивленный Гарри поклонился и вышел.
Глава 22
Анжелику он нашел уже на Фентон-лейн. На этот раз она была самой собой, без маскировки. Он остановился в холле наверху, прислонясь к косяку ее открытой двери.
– Хочется поскорее все закончить?
– О Господи, ты даже не представляешь как. – Она упаковывала в чемодан несколько серых платьев с белыми кружевными воротничками. – А тебе разве нет?
– Мне тоже. – Гарри стянул камзол, снял очки и потер переносицу. – Полагаю, что получу предупреждение об увольнении на следующей неделе. – Его мысли вернулись к Марии, может, через пару недель он придумает что-нибудь, чтобы увидеть ее снова, возможно даже открыто и честно. Гарри подумал, что сойдет с ума без дела. Работа на Крейна все-таки занимала несколько часов в день.
– На следующей неделе? А я не могу ждать. Даже выдача предупреждения занимает слишком большое время.
– Что? Ты хочешь сказать, что тебя уволили? Анжелика улыбнулась, и на щеках обозначились ямочки.
– Хозяин был очень раздражен, говорил, что в Лондоне стало опасно, что яд может присутствовать в каждом куске пищи. Он так капризен в отношении собственного здоровья. А для благополучия своей прислуги и вовсе ничего не делает. Я даже не получила рекомендательного письма, какая жалость, – вздохнув, заметила Анжелика, и Гарри рассмеялся.
– Зато ты больше никогда не будешь сиделкой.
– Буду молиться, чтобы так и было. Самое отвратительное дело – ухаживать за телом другого человека.
Гарри, посмеиваясь, окинул взглядом комнату. Всюду царил беспорядок, поблизости суетились люди. Они в спешке меняли одежду, обменивались замечаниями и перекусывали на ходу. Никто из них не уделял особого внимания наведению порядка, даже Лизетт. Спальня Анжелики выглядела так, словно кто-то вздумал перерыть театральный гардероб. На туалетном столике рядом с косметикой валялись парики, кучкой лежало темное платье сиделки, и здесь же на каждом стуле висели яркие наряды куртизанки.
– Мы оставляем беспорядок, – покачал головой Гарри.
– Мне не платят за уборку, – пожала плечами Анжелика.
– Значит, Брандон тоже покинет свой пост?
– Думаю, да. Ему никогда не нравилась его работа. – Анжелика посмотрела на очередное простенькое платье. – Это можно бы выбросить, – пробормотала она, но все равно положила его в чемодан. – А ты… Ты, очевидно, привык к своей должности. Будешь спрашивать у Стаффорда, не нужны ли ему еще клерки?
– Нет. – Гарри улыбнулся в ответ на ее подтрунивание. Через пару недель Крейн уезжает в свое поместье. Думаю, в это время я и покину службу.
– Как хочешь, – опять пожала плечами Анжелика. – Крейн загружает тебя делами, да?
– Обычно да. Странно, сегодня он был нездоров и отправил меня домой. Но я не жалуюсь. Нет ничего скучнее, чем писать под диктовку письма Крейна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96