Если она не ошибается, а Делла знала, что это бывает редко, их семейство скоро пополнится новым членом.
В своем воображении Делла уже видела Бель-Шансон ареной грандиозного свадебного торжества. А быть может, ей даже так повезет, что Ребекка пригласит кого-то из актеров, снимавшихся в ее фильме. Это было бы восхитительно.
«Как хорошо, что я взяла с собой хоть одно вечернее платье», — думала Ребекка, пристегивая черный чулок к кружевному поясу. Отступив на шаг, она оглядела себя в огромном старинном зеркале. Ей-Богу, она выглядит как картинка в каталоге нижнего белья. Она получила это в качестве прощального подарка от актрис своей съемочной группы. Комплект бюстгальтеров, трусиков и чулок различных цветов, которые могли бы составить целое приданое.
Ребекка захихикала, вспомнив пожелание на карточке, вложенной в подарок: «Завоюешь призы — и мужчин».
Она надела черные туфли на высоких каблуках и через голову натянула черное платье. Оно было трикотажное, с круглым вырезом и рукавами-буф. После этого она повесила на шею золотой медальон. Несколько минут она держала прелестную вещицу на ладони и, глядя на нее, размышляла, правильно ли она поступает. Должна ли она безоглядно следовать велениям своего сердца?
«А Рэчел, — подумала Ребекка, — Рэчел, как поступила бы ты? Пошла бы на риск? Отбросила бы всякую осторожность и действовала бы, как подсказывает чувство? Или сохранила бы остатки благоразумия и ждала развития событий?
Ты писала, что стремилась к Мэтью душой и сердцем. Бог свидетель, я прекрасно понимаю тебя, ведь точно так же я сама стремлюсь к Моргану. Настолько, что это пугает меня.
Так что же мне делать?»
О том же самом размышлял Морган. Что же ему делать?
Он знал, что ему хотелось делать — послать ко всем чертям концерт и заняться любовью с Ребеккой. Стереть из ее памяти всех предыдущих любовников. Овладеть ею и заставить испытать глубочайшее, фантастическое наслаждение. Довести ее и себя до высшей точки и начать все сначала. Снова и снова, пока они не исчерпают всех мыслимых возможностей.
Это было примитивное, животное желание, поднимавшееся из самых глубин его существа. Оно сжигало его внутренности, становясь все сильнее и острее. Он не найдет покоя, пока она не станет принадлежать ему.
Морган завязал галстук и взглянул на себя в зеркало.
Ребекке очень понравился и сам концерт, и вечер, устроенный после него в просторном помещении бывшего пакгауза с видом на реку. Огоньки судов, сновавших вверх и вниз по Миссисипи, прорезали ночную мглу. Она стояла у огромного, от пола до потолка, окна, глядя на проплывавшие мимо пароходы и пытаясь представить себе, что происходит на их палубах.
Юный официант с волосами, собранными в хвостик, возник подле нее и, дружелюбно улыбаясь, предложил ей еще вина. Белое вино было восхитительно холодным, и Ребекка с готовностью протянула ему бокал и вежливо поблагодарила.
Она повернула голову и поймала взгляд Моргана, которым сразу после их прихода завладела одна из устроительниц вечера. Он кивнул ей, и Ребекка улыбнулась в ответ. «Он так красив в этом белом пиджаке, так изысканно вежлив и элегантен!» — думала Ребекка.
Она поняла, что не одинока в своем мнении, ведь многие женщины и на концерте, и сейчас, на празднике, не скрывали своего восхищения им.
Усевшись на свои места, они взялись за руки, переплели пальцы и просидели так весь концерт. И даже если им приходилось разъединять руки, чтобы поаплодировать исполнителям, они сразу же возвращали их в прежнее положение, словно были соединены нерасторжимой связью.
«Нерасторжимая связь».
Ребекка задумалась над этими словами. Душой и рассудком она уже принадлежала Моргану. Единственное, чего недоставало в их отношениях, — это связи сексуальной. И, понимая ее неизбежность, Ребекка ощущала возбуждение и робость.
Она была по уши влюблена в Моргана. В этом не оставалось никаких сомнений.
— Прошу прощения, — прошептал Морган ей на ухо. — Никак не мог вырваться раньше.
Ребекка прильнула к нему, будто искала защиты от окружающего мира. Он обвил рукой ее талию и крепко прижал к себе.
— Хочешь уйти отсюда?
— Да.
— Как ты смотришь на то, чтобы пропустить по стаканчику у меня дома? — предложил он. — Это отсюда неподалеку, а здешний бар битком набит организаторами праздника, и мне вовсе не хочется, чтобы они мешали нам.
— Превосходная мысль, — ответила Ребекка, голос ее звучал хрипло.
Она нервничала, но желала именно этого — быть с ним наедине.
— Тогда давай выбираться отсюда.
Морган взял из ее рук бокал и поставил на ближайший столик. Он быстро втолкнул ее в старый грузовой лифт, по чьей-то странной прихоти выкрашенный в ядовитый голубой цвет.
Через минуту их окутал теплый влажный воздух. Морган усадил Ребекку в машину, и они покатили через Вьё-Карэ.
Морган затормозил у дома, окруженного кованой решеткой с высокими железными воротами. Следуя за ним от ворот к входной двери, Ребекка вдыхала аромат сирени и жимолости. Где-то рядом ночная птичка нежно жаловалась на судьбу.
Морган набрал секретный код и вставил ключ в замочную скважину. Открыв дверь, он нажал выключатель, и висевшая под потолком люстра залила переднюю ярким светом.
— Добро пожаловать!
Морган проводил Ребекку в гостиную, выходившую в сад позади дома. Пока он открывал застекленные двери в сад, она с интересом оглядывала комнату. В ней царила атмосфера покоя и элегантности. Мебель была традиционной и выдержанной в едином стиле. Но когда Ребекка увидела предмет, стоявший в углу и контрастировавший со всей обстановкой комнаты, глаза ее расширились от удивления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85