ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
и все же, несмотря на эту невинную жизнь, дьявол, не щадящий даже святых, являлся искушать их.
Поэтому неудивительно, что один из Сорока Пяти, увидев, как какой-то пожилой человек с одним глазом, одной рукой и одной ногой просит милостыню у рейтара, дежурившего у ворот, позвал нищего, дал ему денег и задал несколько вопросов, а потом, движимый естественной жаждой общения, которая в равной степени терзает школяров, запертых в стенах коллежа, монахинь, запертых в стенах монастыря, и солдат, запертых в стенах крепости, немедленно позвал своих товарищей.
Молодые люди прибежали, окружили попрошайку и начали внимательно рассматривать его.
Поспешим сказать, что тот, кто имел честь привлечь всеобщее внимание, того стоил.
Этому человеку было, наверное, лет шестьдесят, но у него, казалось, не было никакого возраста, так он был изувечен кампаниями, которые он проделал, и, по-видимому, полной приключений жизнью.
Мало того, что у него не было одной руки, одной ноги и одного глаза, у него еще лицо было иссечено сабельными ударами, пальцы на руке перебиты пистолетными выстрелами, а голова во многих местах залатана пластинами из жести.
Нос же его был до того покрыт разного рода шрамами, что напоминал палку, на какой булочник делает зарубки, отпуская хлеб в долг.
Согласимся, что подобный манекен для солдатских упражнений вызвал любопытство молодых людей, которые, из-за отсутствия более сладостного досуга, считали дуэль одним из своих развлечений.
Молодые люди осыпали нищего градом вопросов. «Как тебя зовут?» — «Сколько тебе лет?» — «В каком кабаке тебе выбили глаз?» — «А руку ты в какой засаде оставил?» — «А в какой битве ты потерял ногу?»
— Послушайте, господа, — сказал один из молодых людей, — спрашивайте по порядку, а то бедняга не сможет нам ответить.
— Но прежде нужно узнать, не потерял ли он и язык!
— Нет, благодарение Богу, храбрые господа, язык у меня остался. И если вы что-нибудь дадите старому капитану наемников, он еще воздаст вам хвалу.
— Ты, капитан наемников? Неужели ты хочешь убедить нас, что ты был капитаном?! — воскликнул один из молодых дворян.
— По крайней мере, таковым меня называли, и не один раз, герцог Франсуа де Гиз, которому я помог взять Кале, адмирал Гаспар де Колиньи, которому я помогал защищать Сен-Кантен, и принц Конде, которому я помог войти в Орлеан.
— Ты видел всех этих знаменитых военачальников? — спросил один из дворян.
— Я видел их, говорил с ними, и они со мной говорили… Ах, господа, вы храбры, я в этом не сомневаюсь, но позвольте мне сказать вам, что порода доблестных и могучих воинов ушла!
— И ты последний из них? — спросил какой-то голос.
— Я не последний из тех, кого я назвал, — ответил нищий, — но последний из некоего сообщества храбрецов… Нас было десятеро, господа мои, и с нами любой военачальник мог смело решиться на любое дело, но смерть унесла нас одного за другим, так сказать, в розницу.
— И каковы же были, — спросил один из дворян, — уж не спрошу о подвигах, но имена этих десяти храбрецов?
— Вы правы, что не спрашиваете о их подвигах, о них можно бы было написать поэму, но тот, кто мог бы ее написать, бедный Фракассо, к сожалению, умер от горловой спазмы, а имена — это другое дело…
— Ну, тогда перейдем к именам.
— Первым был Доменико Ферранте: он и ушел первым. Однажды вечером он с двумя товарищами проходил около Нельской башни, и ему пришло в голову предложить свою помощь одному чертову флорентийскому скульптору по имени Бенвенуто Челлини: тот только что получил из рук казначея Франциска Первого мешок серебра, а наш товарищ хотел помочь ему донести этот мешок. Бенвенуто припозднился — в эту минуту в церкви Сен-Жермен-де-Пре как раз пробило полночь — и в обычном любезном предложении усмотрел корыстные намерения, а потому он схватился за шпагу и одним выпадом пригвоздил Доменико к стене!
— Вот что значит быть чересчур любезным! — сказал один из слушателей другому.
— Вторым был Витторио Альбани Фракассо, великий поэт, способный работать только при свете луны. Однажды он в поисках рифмы бродил в окрестностях Сен-Кантена и оказался среди людей, устроивших засаду на герцога Эммануила Филиберта, но он был так занят непокорной рифмой, что забыл спросить у этих людей, с какой целью они там собрались. И когда вскоре появился герцог и началась схватка, бедный Фракассо оказался в самой гуще; он пытался изо всех сил выбраться из свалки, но получил удар булавой по голове от оруженосца герцога, проклятого забияки Шанка-Ферро. Засада провалилась, Фракассо остался на поле битвы и, поскольку он был без сознания, не мог объяснить, что оказался там случайно; ему накинули веревку на шею и вздернули на дубовый сук. И хотя Фракассо, как истый поэт, весил не более козодоя, тем не менее под тяжестью его тела скользящая петля затянулась, вызвав удушение. Тут он как раз пришел в себя и хотел дать объяснения, опровергнув обвинения, порочащие его честь, но опоздал на одну секунду; объяснения застряли у него в глотке, поскольку остались по другую сторону петли, и это заставило многих считать, что ни в чем неповинный человек был повешен справедливо.
— Господа, — произнес чей-то голос, — пять «Pater» и пять «Ave» за несчастного Фракассо!
— Третьим, — продолжал грустно нищий, — был достойный немецкий наемник по имени Франц Шарфенштайн. Вы, конечно, слышали о покойных Бриарее и Геркулесе? Так вот, Франц обладал силой Геркулеса, а ростом был с Бриарея. Его убили при защите бреши в стене Сен-Кантена. Да упокоит Господь его душу, равно как и душу его дяди Генриха Шарфенштайна, который, оплакивая племянника, впал в слабоумие и умер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315
Поэтому неудивительно, что один из Сорока Пяти, увидев, как какой-то пожилой человек с одним глазом, одной рукой и одной ногой просит милостыню у рейтара, дежурившего у ворот, позвал нищего, дал ему денег и задал несколько вопросов, а потом, движимый естественной жаждой общения, которая в равной степени терзает школяров, запертых в стенах коллежа, монахинь, запертых в стенах монастыря, и солдат, запертых в стенах крепости, немедленно позвал своих товарищей.
Молодые люди прибежали, окружили попрошайку и начали внимательно рассматривать его.
Поспешим сказать, что тот, кто имел честь привлечь всеобщее внимание, того стоил.
Этому человеку было, наверное, лет шестьдесят, но у него, казалось, не было никакого возраста, так он был изувечен кампаниями, которые он проделал, и, по-видимому, полной приключений жизнью.
Мало того, что у него не было одной руки, одной ноги и одного глаза, у него еще лицо было иссечено сабельными ударами, пальцы на руке перебиты пистолетными выстрелами, а голова во многих местах залатана пластинами из жести.
Нос же его был до того покрыт разного рода шрамами, что напоминал палку, на какой булочник делает зарубки, отпуская хлеб в долг.
Согласимся, что подобный манекен для солдатских упражнений вызвал любопытство молодых людей, которые, из-за отсутствия более сладостного досуга, считали дуэль одним из своих развлечений.
Молодые люди осыпали нищего градом вопросов. «Как тебя зовут?» — «Сколько тебе лет?» — «В каком кабаке тебе выбили глаз?» — «А руку ты в какой засаде оставил?» — «А в какой битве ты потерял ногу?»
— Послушайте, господа, — сказал один из молодых людей, — спрашивайте по порядку, а то бедняга не сможет нам ответить.
— Но прежде нужно узнать, не потерял ли он и язык!
— Нет, благодарение Богу, храбрые господа, язык у меня остался. И если вы что-нибудь дадите старому капитану наемников, он еще воздаст вам хвалу.
— Ты, капитан наемников? Неужели ты хочешь убедить нас, что ты был капитаном?! — воскликнул один из молодых дворян.
— По крайней мере, таковым меня называли, и не один раз, герцог Франсуа де Гиз, которому я помог взять Кале, адмирал Гаспар де Колиньи, которому я помогал защищать Сен-Кантен, и принц Конде, которому я помог войти в Орлеан.
— Ты видел всех этих знаменитых военачальников? — спросил один из дворян.
— Я видел их, говорил с ними, и они со мной говорили… Ах, господа, вы храбры, я в этом не сомневаюсь, но позвольте мне сказать вам, что порода доблестных и могучих воинов ушла!
— И ты последний из них? — спросил какой-то голос.
— Я не последний из тех, кого я назвал, — ответил нищий, — но последний из некоего сообщества храбрецов… Нас было десятеро, господа мои, и с нами любой военачальник мог смело решиться на любое дело, но смерть унесла нас одного за другим, так сказать, в розницу.
— И каковы же были, — спросил один из дворян, — уж не спрошу о подвигах, но имена этих десяти храбрецов?
— Вы правы, что не спрашиваете о их подвигах, о них можно бы было написать поэму, но тот, кто мог бы ее написать, бедный Фракассо, к сожалению, умер от горловой спазмы, а имена — это другое дело…
— Ну, тогда перейдем к именам.
— Первым был Доменико Ферранте: он и ушел первым. Однажды вечером он с двумя товарищами проходил около Нельской башни, и ему пришло в голову предложить свою помощь одному чертову флорентийскому скульптору по имени Бенвенуто Челлини: тот только что получил из рук казначея Франциска Первого мешок серебра, а наш товарищ хотел помочь ему донести этот мешок. Бенвенуто припозднился — в эту минуту в церкви Сен-Жермен-де-Пре как раз пробило полночь — и в обычном любезном предложении усмотрел корыстные намерения, а потому он схватился за шпагу и одним выпадом пригвоздил Доменико к стене!
— Вот что значит быть чересчур любезным! — сказал один из слушателей другому.
— Вторым был Витторио Альбани Фракассо, великий поэт, способный работать только при свете луны. Однажды он в поисках рифмы бродил в окрестностях Сен-Кантена и оказался среди людей, устроивших засаду на герцога Эммануила Филиберта, но он был так занят непокорной рифмой, что забыл спросить у этих людей, с какой целью они там собрались. И когда вскоре появился герцог и началась схватка, бедный Фракассо оказался в самой гуще; он пытался изо всех сил выбраться из свалки, но получил удар булавой по голове от оруженосца герцога, проклятого забияки Шанка-Ферро. Засада провалилась, Фракассо остался на поле битвы и, поскольку он был без сознания, не мог объяснить, что оказался там случайно; ему накинули веревку на шею и вздернули на дубовый сук. И хотя Фракассо, как истый поэт, весил не более козодоя, тем не менее под тяжестью его тела скользящая петля затянулась, вызвав удушение. Тут он как раз пришел в себя и хотел дать объяснения, опровергнув обвинения, порочащие его честь, но опоздал на одну секунду; объяснения застряли у него в глотке, поскольку остались по другую сторону петли, и это заставило многих считать, что ни в чем неповинный человек был повешен справедливо.
— Господа, — произнес чей-то голос, — пять «Pater» и пять «Ave» за несчастного Фракассо!
— Третьим, — продолжал грустно нищий, — был достойный немецкий наемник по имени Франц Шарфенштайн. Вы, конечно, слышали о покойных Бриарее и Геркулесе? Так вот, Франц обладал силой Геркулеса, а ростом был с Бриарея. Его убили при защите бреши в стене Сен-Кантена. Да упокоит Господь его душу, равно как и душу его дяди Генриха Шарфенштайна, который, оплакивая племянника, впал в слабоумие и умер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315