— Входите, милорд, входите! — сказал Бонапарт. — Мы видимся не впервые, и я не впервые выражаю желание с вами познакомиться. Было бы почти неблагодарностью с вашей стороны противиться моему желанию.
— Мне служит оправданием только то, генерал, — как всегда, на чистом французском языке отвечал сэр Джон, — что я не смел поверить оказанной мне чести.
— И, кроме того, вы, разумеется, ненавидите меня из чувства патриотизма, подобно всем вашим соотечественникам, не правда ли?
— Ничуть не бывало, генерал, — возразил сэр Джон с любезной улыбкой, — они искренне восхищаются вами.
— А вы разделяете нелепый предрассудок, будто национальная честь требует ненавидеть сегодня врага, который может стать другом завтра?
— Франция почти стала для меня второй отчизной, генерал, и мой друг Ролан подтвердит, что я с нетерпением ожидаю дня, когда Франция станет моей истинной родиной.
— Итак, вы не будете возмущены, если Франция и Англия примирятся на благо народов всего мира?
— День, когда это произойдет, станет для меня самым счастливым днем.
— А если бы вы могли содействовать успеху этого дела, вы бы согласились помочь нам?
— Я готов посвятить этому жизнь!
— Ролан мне сказал, что вы в родстве с лордом Гранвиллом?
— Я его племянник.
— Вы с ним в добрых отношениях?
— Он очень любил свою старшую сестру, мою покойную мать.
— Он питает к вам те же родственные чувства, что и к вашей матери?
— Да, но думаю, что он бережет их для того момента, когда я вернусь в Англию.
— Вы согласились бы вручить ему письмо от меня?
— Кому оно адресовано?
— Королю Георгу Третьему.
— Такое поручение — большая честь для меня.
— Вы возьметесь передать вашему дяде то, чего нельзя написать в письме?
— Слово в слово: каждая фраза генерала Бонапарта — достояние истории.
— Тогда скажите ему… — Тут первый консул обратился к секретарю: — Бурьенн, достаньте последнее послание русского императора.
Раскрыв папку, Бурьенн вынул письмо и подал Бонапарту.
Бросив взгляд на письмо, первый консул протянул его лорду Тенли.
— Скажите ему сначала и прежде всего другого, что вы прочли это послание, — добавил Бонапарт.
Сэр Джон с поклоном взял письмо и прочел:
«Гражданин первый консул!
Вы возвратили мне вооруженными и в новом обмундировании по форме их частей девять тысяч русских солдат, взятых в плен в Голландии, и Вы прислали их мне без выкупа, без обмена пленными, без каких-либо условий.
Это поистине рыцарский поступок, а я имею честь считать себя рыцарем.
Полагаю, что лучшее, чем я могу отплатить Вам, гражданин первый консул, за сей великолепный подарок, — это предложить свою дружбу.
Угодно ли Вам принять сей дар?
В залог нашей дружбы я возвращаю паспорта лорду Уитворту, английскому послу в Санкт-Петербурге.
Помимо того, если Вы согласитесь стать — не говорю, моим секундантом, но моим свидетелем, я вызываю на дуэль, один на один, всех монархов, каковые не пожелают вступить в борьбу против Англии и не закроют ей доступ в свои морские порты.
Я начинаю с ближайшего соседа, короля Дании, и Вы сами можете прочесть в «Придворных ведомостях» письменный вызов, который я ему посылаю.
Что мне еще остается добавить?
Ничего.
Кроме того, что мы двое, объединившись, можем повелевать всем миром.
Остаюсь Вашим почитателем и искренним другом.
Павел».
Обернувшись к первому консулу, лорд Тенли спросил:
— Известно ли вам, что русский император сумасшедший?
— Вас навело на эту мысль письмо, милорд? — спросил Бонапарт.
— Нет, но оно подтверждает мое мнение.
— Что же, Генрих Шестой Ланкастер унаследовал от помешанного корону Людовика Святого, и на британском гербе до сих пор красуются французские лилии, — пока я еще не соскоблил их своей шпагой.
Сэр Джон усмехнулся: его национальную гордость задели дерзкие притязания победителя битвы у пирамид.
— Впрочем, — продолжал Бонапарт, — сейчас еще рано говорить об этом: всему свое время.
— Да, — процедил сквозь зубы сэр Джон, — морской бой при Абукире произошел не так давно.
— О, я разобью вас не на море, — живо возразил Бонапарт. — Мне понадобилось бы лет пятьдесят, чтобы обратить Францию в морскую державу. Я одержу победу вот здесь…
И он указал рукой на восток.
— В настоящее время, повторяю вам, дело идет не о войне, а о мире: мне необходим мир, дабы осуществить свои замыслы, и прежде всего мир с Англией. Как видите, я играю в открытую, я достаточно силен, чтобы говорить откровенно. Если когда-либо дипломат скажет правду, это будет самый искусный дипломат в мире, ибо никто ему не поверит и он беспрепятственно достигнет своей цели.
— Значит, я должен передать моему дяде, что вы хотите мира?
— Разъяснив при этом, что я не боюсь войны. То, чего я не добьюсь от короля Георга, я, как видите, могу получить от императора Павла. Однако Россия еще не достигла той степени цивилизации, чтобы я желал иметь ее союзницей.
— Послушное орудие порою бывает полезнее, чем союзник.
— Верно, но вы сами сказали, что император сумасшедший, а помешанных, милорд, лучше разоружать, чем вооружать. Я убежден, что такие великие нации, как Франция и Англия, должны быть либо неразлучными друзьями, либо непримиримыми врагами. В дружбе они, как два полюса, будут сохранять равновесие земного шара; во вражде одна держава должна уничтожить другую и стать осью земли.
— А если лорд Гранвилл, не подвергая сомнению ваш военный гений, усомнится в вашем могуществе? Если он убежден, подобно нашему поэту Кольриджу, что грозно рокочущий океан охраняет наш остров и ограждает его неприступной стеной, как тогда поступить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234