Сара уверенно остановила Шейки у начала тропы, по которой не ездила со времени смерти Хэла. Дорога шла круто вверх, маршрут, что и говорить, был опасный.Тем более ночью.Но именно ночью Хэл напивался и начинал бушевать. Именно ночью можно было и стоило рисковать, чтобы добраться до безопасного места.– Девочка, куда, черт побери, ты едешь? – нарушила молчание Лола.– К плато, а оттуда – на макушку Спринг-Каньона.– Ну, ты чокнулась!Сара не стала возражать.– Можешь остаться здесь.– Черта лысого!Мустанги дышали – иначе не скажешь – надсадно, когда наконец достигли плато. Ни одна выращенная на ранчо лошадь не одолела бы этот подъем. Только животное, которое с первых дней жизни вынуждено преодолевать крутые склоны каньонов, способно выработать чувство равновесия. К тому же для ходьбы по острым камням требуются весьма прочные копыта.Ветер выл с такой яростью и выразительностью, что казался одушевленным.– Лола! Ты здесь? – окликнула Сара свою попутчицу.– Никогда больше не буду с тобой разговаривать.– Обещаешь?– Черт возьми!– Видишь вон ту щель?На фоне звезд рука Сары, словно стрелка, указала на темнеющую впереди выемку.Лола крякнула.– Это начало старинной дороги к родникам, – пояснила Сара. – Лошадь через нее не пройдет.Лола сплюнула табачную жвачку, что явилось ее единственным комментарием к сказанному Сарой.– Тебе придется идти пешком, – сказала Сара. – Примерно через четверть мили обнаружишь место, откуда просматривается весь каньон. Будь я Эбом, поставила бы там караул.Лола хмыкнула.– Возьми мешок с серебром, – продолжала Сара. – Если там окажется часовой, скажи, что ты украла все остальные деньги и тебе требуется его помощь.– Свинец дешевле.– Но зато шумнее.– А если все будет сделано тихо, тебя судьба этого сукина сына не слишком озаботит? – спросила Лола.– Нет. Я хочу только одного: чтобы оттуда никто не стрелял в Кейса и Юта.– Буду тихой, как нож.Сара подъехала к Лоле поближе, обняла ее и сказала:– Спасибо.– Ха, девочка! Не за что! Хвост моего мужика защемился в той же трещине, что и твоего.Тем не менее Лола крепко обняла Сару в ответ, затем спешилась и направилась к ущелью.Озабоченно взглянув на восточный край неба, Сара пустила мустанга рысью к тайной тропе, которая вела ее к развалинам.Ветер продувал Сару насквозь, словно ее жакет был не шерстяным, а муслиновым. Дрожа от холода и волнения, Сара спешилась и отвязала седельные мешки. Они звякнули, тяжело ударившись о землю.Однако ветер заглушил этот звук и отнес его в сторону от каньона. Ветер отнесет и звуки выстрелов.Сара снова взглянула на небо и почувствовала спазм в желудке.На востоке становилось светлее.– Скорей!Стиснув зубы, Сара где несла, где тащила волоком седельные сумки по узкому проходу. Это заняло у нее так много времени, что она едва не завыла от отчаяния.Когда проход пошел круто вниз, Сара позволила сумкам катиться впереди, лишь слегка их подталкивая. Быстрее, чем ожидала, она оказалась в узкой расщелине, которая все больше углублялась. Сара дышала тяжело, и ей казалось, что от этого ее громкого дыхания могут подняться и мертвые. Благо, все заглушал ветер. Она бросила взгляд вверх: звезды на небе начинали гаснуть.Мужчины скоро окажутся на противоположной стороне, подумала она.Быстрей!Задыхаясь, таща за собой проклятые сумки, изо всех сил стараясь не стукнуть дробовик и ружье о камень, Сара продвигалась вперед.Пот струился у нее по груди и спине, Сара выбивалась из последних сил.Ну! Еще несколько футов, и она дотащит сумки с серебром до развалин. * * * На небе появились предвестники зари – бледно-желтые и персиковые тона. С плато ночь спускалась вниз, на дно каньона.Снизу, с глубины в сорок футов, доносились голоса, порой заглушаемые ветром.Очень злые голоса.– Черт побери, уже заря, а я не вижу никакого серебра! И никакой женщины, черт побери!Проклятиям Моуди вторили голоса еще нескольких мужчин.– Солнца еще нет, – возразил Кестер.– Черт побери, Эб говорил на заре, а не на рассвете! Пора прихлопнуть мальчишку и двигаться за серебром!Хор мужских голосов одобрительно загудел.– Нет солнца, нет зари, – сказал Кестер.– Черт по…– Нет зари! – рявкнул Кестер.В руках он держал дробовик, и это подействовало на бандитов сильнее всякой логики. Голоса Моуди и его людей стали звучать приглушеннее. Долетали лишь отдельные проклятия. А тем временем небо становилось все светлее.Кейс и Ют поравнялись с соснами, растущими у восточной стороны каньона, когда за их спинами стала заниматься заря.– Эти мальчики уже потеряли терпение, – пробормотал Ют.Кейс посмотрел на восток. Солнце еще не появилось над плато.– Им придется подождать, – сказал Кейс.– Эб с Коннером в ивняке возле родника?Кейс кивнул.– Ты видишь Моргана? – спросил через некоторое время Ют.– Нет. Но он где-то здесь.– А Хантер?– Он на южном плато, на том наблюдательном пункте, о котором ты говорил.Ют кашлянул.– Наверно, там часовой.– Наверно, был. Сейчас там Хантер.Старый бродяга хмыкнул.Бесшумно и неотвратимо над горизонтом появилась полоска солнца, которая очень скоро превратилась в полукруг. И тогда Кейс вышел из тени и стал в снопе света. Тяжелые седельные сумки, свисающие с плеч, делали его похожим на черного ангела, появившегося над каньоном.– Смотри! – крикнул кто-то снизу. – Вверху, на востоке!– Эб! – позвал Кестер.– Я вижу!Вторая, меньшая ростом тень появилась рядом с Кейсом. На ней были шляпа и жакет Сары. Все остальное, в том числе и плохо заплетенные волосы под шляпой, принадлежало Юту.– Мы здесь! – крикнул Кейс, – Отпусти мальчишку!На Кейса и Юта тотчас же нацелились ружья.– У нас есть вооруженные люди вдоль каньона, – предупредил Кейс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92