— заботливо осведомилась Бланш.Ариана уже готова была согласиться, но вдруг ею овладело странное беспокойство: она поняла, что смертельно устала от своего добровольного заточения — жизнь замка проходила мимо. Она встала и крепко прижала к себе арфу.— Нет, — твердо произнесла она. — Я буду завтракать в большом зале.Светло-голубые глаза Бланш распахнулись от изумления, но тем не менее она смиренно обронила:— Как вам угодно, миледи.Ариана направилась было к двери, но потом неожиданно остановилась, отложила арфу и принялась нетерпеливо расшнуровывать платье, которое надела в этот день к завтраку. Розовато-лиловая отделка на рукавах и подоле платья почему-то ее больше не привлекала.— Подай мне мое свадебное платье, — сказала она.— Это? Почему?— Оно мне нравится больше.Хмуро покосившись на свою взбалмошную хозяйку, Бланш открыла сундук с нарядами Арианы — в нем лежало всего несколько платьев, которые та привезла с собой из Блэкторна.— Какая странная и грубая ткань, — пробормотала служанка.Она держала платье на вытянутых руках, чтобы поскорее передать его своей госпоже.— Грубая? Да что ты такое говоришь? — удивленно спросила Ариана.— Полотно кажется легким и мягким, как облачко, а на ощупь — жесткое, что твой чертополох. И как только вы терпите, когда оно вам трет кожу. Даже ради того, чтоб угодить этим Посвященным, я бы на это не пошла.Ариана недоуменно воззрилась на служанку.— Жесткое? — недоверчиво переспросила она. — Но почему ты так решила? Платье ведь мягче гусиного пуха.— Хоть и как пух, а все равно противное, — упрямо пробормотала Бланш.Она осторожно держала темно-лиловое платье, по которому переливалась серебряная вышивка, как молния, сверкающая среди аметистовой бури. С плохо скрываемым нетерпением Бланш ждала, когда Ариана наконец возьмет у нее платье.На этот раз Бланш не настаивала, чтобы Ариана позволила ей затянуть на себе платье. Да помощь была и не нужна: платье зашнуровывалось на диво легко — Ариана только слегка касалась его пальцами.Это чудесное обстоятельство делало дар Серены еще более привлекательным в глазах Арианы: ей не нужно было терпеть при одевании прикосновения чужих рук. На ткани к тому же совсем не оставалось пятен.— Удивительно, какая тонкая работа, — задумчиво сказала Ариана, пробегая кончиками пальцев по ткани платья. — Нити такие тонкие, что я едва могу различить их.— То же говорят и про самый дорогой шелк.— Нет. Мой отец скупил много шелков у рыцарей, вернувшихся из сарацинских земель, да только те одежды совсем не такие. А это платье соткано золотыми руками.Однако, продолжая поглаживать ткань, Ариана с уже привычной осторожностью старалась не смотреть в ее глубину, где переплелись отблески света и тени. Достаточно было уже и того, что она никак не могла забыть поцелуй Саймона. И ей совсем не хотелось сейчас вновь увидеть женщину, выгнувшуюся, как тугой лук, под ласками воина. И без того покой ее души был нарушен.Ариана взяла арфу в руки и вышла из комнаты. Платье шуршало и нежно обвивалось вокруг ее колен и лодыжек, пока она направлялась по коридору в большой зал. Замок был полон снующих туда-сюда слуг — они громко обсуждали первый солнечный день после страшной бури и проделки хитрюги свиньи, которая опять ускользнула из загона Этелрода.В очаге большого зала плясали золотые язычки пламени. Саймон и Доминик расположились тут же, у огня. Серый кот по прозвищу Его величество Лентяй облюбовал себе место на шее у Саймона и свисал с нее, как грозовое облако. Кожаные рукавицы для соколиной охоты лежали тут же на столе. Саймон и Доминик о чем-то оживленно беседовали: судя по их плавным жестам, они обсуждали охоту на уток, попутно расхваливая достоинства своих соколов.Когда Ариана вошла в зал, Саймон вежливо кивнул ей, но не сделал никакой попытки подойти к своей супруге.Ариана почувствовала облегчение и… разочарование. Даже себе самой она боялась признаться, что надеялась перемолвиться с ним хотя бы словечком.«Похоже, я его совсем не интересую, — печально подумала она. — Да и о чем я буду с ним говорить, если он, может быть, сегодня ночью принудит меня исполнить супружеский долг?»Подавив нараставшее в ней раздражение, она отбросила страхи, которые продолжали терзать ее душу, но для которых вроде бы и не было оснований: после их неудавшейся брачной ночи . Саймон совершенно перестал замечать свою жену и не искал с ней встреч, а когда они случайно сталкивались в замке, он был безразлично-любезен, и не более.Мэг сидела у края огромного стола, за которым обычно трапезничали знатные господа из Спорных Земель. Но вместо тарелок с едой перед ней были разложены всевозможные мешочки и горшочки с настойками, бальзамами, растительными красками, порошками, снадобьями и мазями. Напротив нее сидела Эмбер. Огненно-рыжая и золотая головки полыхали на фоне серых каменных стен зала, склонившись над таинственными мешочками.— Кассандра говорит, что это очень хорошо помогает от простуды, — говорила Эмбер. — Хотя в менее тяжелых случаях Посвященные предпочитают не крапиву, собранную в середине лета, а ягоды венерина башмачка.Мэг взяла в руки горшочек со снадобьем, зачерпнула капельку и быстро растерла мазь между большим и указательным пальцами. Затем, когда мазь нагрелась, тщательно понюхала ее, попробовала на вкус и кивнула Эмбер.Ариана незаметно пристроилась рядом. Оруженосец Саймона — юноша, почти мальчик, с пушком на щеках вместо бороды — в тот же миг оказался перед ней, держа в руках блюдо с холодным мясом, фруктами, сыром, хлебом и чашей ароматного чая.— Спасибо, Эдвард, — удивленно произнесла Ариана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116