— Я заболела прямо перед отъездом из Нормандии, — еле слышно ответила девушка.— Скажите мне, что это была за болезнь.Это был уже не вопрос, но жесткий приказ.Ариана вспыхнула до корней волос, потом вдруг побледнела — тысячу раз она уже пожалела, что затеяла весь этот разговор. И как она расскажет Эрику, из-за чего потеряла свой волшебный дар?— Моя жена, — отчетливо прозвучал вдруг голос Саймона, — отвечает только перед своим мужем, королем и Богом.Какое-то мгновение казалось, что Эрик не обратил внимания на грозный вызов в словах Саймона. Потом его черты вновь смягчились — и вот он уже снова выглядел как любезный кавалер и приятный собеседник на охоте или у домашнего очага.— Прошу простить меня, леди Ариана, — пробормотал он смущенно. — У меня и в мыслях не было вас обидеть.Девушка с облегчением кивнула.— Но если вам когда-нибудь захочется вновь обрести свой чудесный дар, — ласково продолжал Эрик, — обратитесь за этим к Кассандре. Или ко мне.Прежде чем Саймон успел возразить ему, Ариана холодно произнесла:— Мой дар никогда больше ко мне не вернется.Голос ее прозвучал ровно и бесстрастно — и неумолимо, как захлопнувшаяся дверь.— Вот и хорошо, — спокойно промолвил Саймон, нарушив наступившее неуютное молчание. — Меня колдовство никогда особенно не привлекало.— А Знание Посвященных? — осторожно спросил его Эрик. — Что ты об этом скажешь?— Пусть хоть все обитатели Спорных Земель кинутся добывать это Знание — я буду верить только в силу своего оружия.С этими словами Саймон стремительно вытащил из ножен боевой меч. Темное длинное лезвие мрачно блестело при свете осеннего дня.— А, твой черный меч, — пробормотал Эрик.Он разглядывал оружие Саймона с откровенным любопытством. Впервые он видел черный меч так близко — во время тренировочных поединков Саймон сражался другим, затупленным, оружием.Что-то в этом мече заинтересовало Посвященного, но он тщетно силился вспомнить какое-нибудь событие, связанное с этим клинком.Протянув руку, он наконец произнес:— Позволь мне рассмотреть его.Хотя Посвященный колдун порой изрядно раздражал его, Саймон все же доверял ему безоговорочно. Ловко перевернув меч, он протянул его Эрику рукоятью вперед.На черной, как и сам клинок, рукояти не было никаких украшений. Эрик осторожно принял из рук Саймона тяжелый меч и повернул его к свету. Солнечный луч пробежал по темной гладкой поверхности металла — рукоять была заново отшлифована.— Я полагаю, прежде рукоять украшали драгоценные камни, — произнес Эрик. — И она была инкрустирована золотом.— Да, ты не ошибся, — кивнул Саймон.Эрик резко поднял голову и внимательно посмотрел ему в глаза.— Наверное, это память о сражениях с сарацинами? — мягко спросил он.— Можно сказать и так.— Жаль. Теперь рукоять испорчена безвозвратно.— Ты так думаешь? — отрывисто засмеялся Саймон. — Могу тебя уверить — от этого меч не стал хуже. Да и к тому же жизнь Доминика несравненно дороже, чем все бесценные самоцветы, которые я вынул из рукояти клинка.— Выкуп? — коротко спросил Эрик.— Да, выкуп.— Древний сарацинский обычай!— Такой же древний, как и предательство, — зло возразил Саймон.Улыбка Посвященного стала жесткой, как хищный изгиб соколиного клюва.— Предавать могут не только неверные, — резко заметил он. — Как и первородный грех, предательство свойственно всем.Саймон недобро усмехнулся в ответ.— Как бы там ни было, Доминика мы в конце концов освободили силой, — произнес он. — А потом сровняли дворец султана с землей.Быстрым и точным движением Саймон вложил меч обратно в ножны.— А вот и они, — сказал Эрик, оборачиваясь.Эмбер и Дункан спешили к ним через каменный двор замка, чтобы пожелать доброго пути своим гостям.Как только Дункан появился во дворе, молодой конюший вывел из-под навеса двух лошадей. Первая из них была та самая крепкая гнедая кобылка, на которой Ариана ездила во время ее пребывания в Стоунринге. Вторая, совсем молодая лошадка, обнаруживала такое же крепкое сложение и косилась на конюха живым черным глазом.— У этой темной кобылки шаг, конечно, не быстрый, — заметил Дункан, подходя к Саймону, — но зато у нее бесстрашное сердце, которое унаследовала и ее дочь. Прими же их обеих от меня в подарок, и пусть их потомки будут твоим сыновьям верными товарищами в битвах и сражениях.— Лорд Дункан… — начал было Саймон, но голос его внезапно пресекся. — Ты очень щедр и великодушен. Твоих подарков хватило бы, чтоб обставить целый замок, хотя у меня нет даже земли, на которой я мог бы его построить.— Даже если бы я отдал тебе все, что имею, я бы и тогда оставался у тебя в долгу, — с жаром возразил Дункан. — Если бы ты не женился на Ариане, нас всех поглотил бы кровавый хаос и смертоносный вихрь пронесся бы по нашим землям.Дункан крепко обнял Саймона, в то время как их жены обменялись прощальными пожеланиями.— Мне будет не хватать тебя, Саймон Верный, — тихо сказал Дункан.— А мне — тебя, Шотландский Молот, — ответил Саймон, похлопав его по плечу. Потом вдруг, лукаво усмехнувшись, добавил: — Подумать только, даже не верится, что наше знакомство произошло при таких драматических обстоятельствах на свадьбе моего брата. Помнишь? Я еще тогда грозил тебе кинжалом, чтобы ты вел себя как подобает брату невесты и ненароком не расстроил свадебный обряд.Дункан расхохотался.— Да, мне повезло, что у тебя твердая рука, — заметил он.— И мне тоже, — сухо добавила Эмбер.Улыбаясь, Саймон повернулся к Ариане и протянул ей руку.— Позволь, я подсажу тебя в седло, — сказал он. — Мы должны выехать до того, как небо затянется облаками.Ариана даже не успела ничего ответить, как Саймон легко, словно перышко, приподнял ее на руках и посадил на спину длинноногой верховой лошади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116