Но не стал говорить об этом Блю. Тот заподозрил бы, что Корд обеспокоен гораздо больше, чем положено профессионалу…
Он глубоко вздохнул, пытаясь снять напряжение.
– Хорошо, что вас там не было, – сказал он спокойно. – Вы бы рвали и метали. А она удрала бы от вас.
– Малышка Рейн? – Чандлер-Смит засмеялся. – Она просто лапочка. От нее грубого слова не услышишь.
– Вы по-другому запели бы, если бы встали у нее на дороге.
– Нет уж. Мне еще жить не надоело.
Корд улыбнулся.
– Если захотите узнать о ее состоянии, поручите кому-нибудь связаться со мной. Я не буду звонить вам, если не произойдет ничего из ряда вон выходящего.
– А доктор ожидает худшего? – резко спросил Чандлер-Смит.
– Нет, – устало ответил Корд. – Я не отпущу ее обратно в мотель. Я поселю ее в запасной комнате «дома на колесах», чтобы проведывать каждые полчаса.
– Найми медсестру, – посоветовал Чандлер-Смит.
– Нет времени. Есть только один человек, которому я безоговорочно доверяю. Это я.
– А Кентукки?
– Девяносто семь процентов.
– Упрямый сукин сын.
– Вы – образец для подражания во всем, кроме одного, – парировал Корд.
– На что ты намекаешь?
– Я ухожу.
– Я не раз предлагал тебе бумажную работу последние пять лет, – сказал Чандлер-Смит.
– Я вообще ухожу.
Чандлер-Смит опустил глаза на свои начищенные до блеска ботинки. Роберт Джонстоун – самый лучший агент, с которым он когда-либо работал. Он не хотел его терять.
И не мог настаивать на своем, потому что слишком его любил.
– Когда? – спросил Чандлер-Смит.
– После похорон Барракуды.
– Долго ждать.
Корд посмотрел на свою ладонь, на которой мерцала золотая монета. Госпожа Удача. Госпожа Смерть.
– Я так не думаю. Как только вы посмотрите выезд Рейн, я начну охоту. И не успокоюсь, пока не отправлю его на тот свет. Если это слишком круто для вас, увольте меня, но не меняйте коды.
– Договорились, – произнес Чандлер-Смит.
* * *
– Я могу ходить. – Рейн перевела дыхание. Голова у нее раскалывалась. – Я не против, если бы мне оторвали голову. Не хочешь ли ты…
– Благодарю. У меня уже было сотрясение, гораздо раньше. – Корд поставил ее на ноги и закрыл дверь автомобиля. – Сюда.
Едва она пошла, он обвил ее рукой за талию – на всякий случай, если ее колени подогнутся. Корд ожидал, что Рейн огрызнется, но она лишь вздохнула, прикрывая рукой глаза от солнца.
– Привет, Торн, – сказал Корд, когда они дошли до «дома на колесах». – Для меня что-нибудь есть?
– Нет, сэр. Все тихо.
– Рейн, это Тори. Торн, это мисс Чандлер-Смит.
Глаза Торна слегка сощурились. Рейн криво улыбнулась, зная, как выглядит женщина, свалившаяся с лошади лицом в грязь и несколько часов после этого проведшая на осмотре в больнице.
– Просто Рейн Смит, – сказала она. – Меня все так называют.
Торн кивнул.
– Рад познакомиться, мисс Смит.
– Рейн, – уточнила она.
Корд прятал улыбку. Ее простая манера держаться не укладывалась в голове у Кентукки. Три года он имеет дело с Кордом, но до сих пор называет его мистером.
Корд махнул на это рукой. Кентукки был умен, сдержан и великолепно владел оружием. Все эти ценные качества с лихвой компенсировали его небольшие странности.
– Слушай, если ты найдешь лежак для Рейн, вы оба устроитесь с комфортом под перечным деревом.
– Я должна увидеть Дева, – возразила Рейн.
– Ты увидишь его прямо здесь.
– А кто его сюда приведет?
– Я.
Она тотчас успокоилась.
– Если у тебя возникнут неприятности с ним, дай мне знать.
Корд повернулся к Торну.
– Пока я хожу за Девом, пошли кого-нибудь выписать Рейн из мотеля.
– Что? – Девушка стремительно повернулась к нему.
От резкого движения снова заболела голова.
– Хорошо, сэр, – сказал Торн, направляясь к «дому на колесах».
– Я думал, ты захочешь получить свои вещи, – сказал ей Корд. – Но если ты согласна спать в одной из моих футболок, прекрасно.
– О чем ты говоришь?
– Это моя работа.
Чувствуя головную боль и усталость, Рейн поплелась за Торном к перечному дереву и стала ждать, пока мужчина установит шезлонг, мечтая вытянуться в тени.
Когда появился Корд, девушка увидела, что в одной руке у него ящик с инструментом, а другой он держит Дева на веревке. Жеребец возбужден, но управляем.
Превозмогая головную боль, она оглядела Дева, уделяя особое внимание его сухожилиям. А в это время Дев тыкался губами ей в волосы, обнюхивал шею, фыркал, с надеждой припадая к карманам – нет ли там морковки.
– Назад, малыш, – пробормотала Рейн.
Наблюдая за ними. Корд и волновался из-за бледности Рейн, и удивлялся, глядя на старания огромного жеребца подразнить свою хозяйку.
Торн тоже исподволь наблюдал за этой парой. Он поудобнее устроился в тени перечного дерева, достаточно далеко от жеребца.
В третий раз Рейн ощупала ноги Дева. Если ,бы она прикоснулась к больному месту или опухоли, то сразу поняла бы. Но жеребец выглядел совершенно здоровым.
– Я займусь им, – пообещал Корд, когда она медленно выпрямилась. – Возвращайся и ложись в шезлонг.
– Потом. Ему нужен уход.
– Я позабочусь.
Немного поколебавшись, она подчинилась.
– Если Дев не согласится, прекрасно, я сама им займусь.
Приговаривая что-то спокойным, ласковым голосом, Корд направился к коню, чтобы обтереть ему шкуру от пота.
Дев оглянулся, почувствовав незнакомое прикосновение, фыркнул и вернулся к поискам чего-нибудь съедобного на пыльном дворе. Ничего не отыскав, жеребец шумно и тяжело вздохнул, поджал ногу и задремал.
– Этот неподражаемый голос, – пробормотала Рейн себе под нос, вслушиваясь в музыку гипнотических слов Корда. – Даже на меня действует.
– Простите, мэм?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73