– Для тебя и Тима, пожалуй, на сегодня достаточно потрясений, – объявил он, кривовато улыбаясь.Реальность мгновенно вернулась к Рибе. Господи, что это с ней? Стоит посреди кабинета и, не обращая внимания на распахнутую дверь, страстно целуется с человеком, которого едва знает. На скулах появились алые пятна.– Дверь, – пробормотала Риба, пытаясь отступить от Чанса.– Тим закрыл ее, – шепнул Чанс, снова сжимая ее в объятиях. – Удивительно тактичный молодой человек, этот твой Тим.– Не мой, Джины.– И это прекрасно, – кивнул Чанс, прикусывая ее нижнюю губу, так чувственно, что Риба, мгновенно ослабев, вновь пошатнулась. – Не хотел бы я тащить такого милого юношу в пустыню и там оставлять на съедение стервятникам.Говоря это, Чанс улыбался, но глаза его отливали холодным блеском.– Тим мне вроде брата, которого у меня никогда не было, – пояснила Риба, вцепившись в плечо Чанса, и страстно желая, чтобы он понял. – Только и всего.И, слыша собственные слова, осеклась, терзаемая одновременно раздражением и смущением. Почему она обязана объяснять Чансу свои отношения с кем бы то ни было? Независимо от того, какие бы сильные чувства ни пробуждал он в ней, они почти не знакомы.– Правда, – бесстрастно добавила она, – мне кажется, вряд ли вам есть дело до моих чувств к Тиму.– Ты сама этому не веришь, правда ведь? – спокойно осведомился Чанс.Риба долго смотрела на него, прежде чем покачать головой, отчего темно-золотые пряди вновь упали на лоб и щеки.– Нет, не верю. Но будь я проклята, если понимаю, почему. Мы едва знаем друг друга, Чанс Уокер, но когда я с вами, то совершенно перестаю разбираться даже в собственных мыслях.– Стоит мне лишь подумать, как ты уже высказалась, – протянул он. – Ну что ж, как по-твоему, не стоит ли нам получше узнать друг друга, играя в вопросы и ответы за ланчем? Что-то вроде детской игры в «Двадцать вопросов»?Риба не могла не улыбнуться при мысли о возможности сыграть в детскую игру с таким человеком, как Чанс Уокер.– Хорошо. Чур, я первая! – согласилась она, ловко собирая волосы в узел.– Почему? – весело осведомился он.– Вы гораздо выше и сильнее меня, поэтому пусть хоть в этом у меня будут преимущества.Погладив ее щеку, Чанс испытующе взглянул в карие глаза с золотистыми искорками:– Не бойся меня, chaton.Чувствуя странную уязвимость за этими спокойными словами, Риба чуть повернула голову и поцеловала его жесткую ладонь.– Я не боюсь твоей силы. Просто мне не по себе от твоих вопросов. – И, улыбнувшись в его ошеломленное лицо, добавила: – Неужели у тебя нет тайн, о которых ты предпочел бы не говорить?Глаза вновь посветлели, рука опустилась, а взгляд стал непроницаемым. Он опять превратился в незнакомца, жестокого, уверенного в себе, неуязвимого.– Ты имела в виду какие-то вполне определенные вопросы? – невозмутимо поинтересовался он. Темные усы не могли скрыть резких черт лица и проницательно-немигающего взгляда, которым он молча оценивал ее. Вызывающий, непобедимый, опасный Тигриный Бог, вырезанный из твердого неподдающегося камня.– Нет, – пробормотала Риба.В комнате несколько долгих минут царила мертвая тишина, пока наконец напряжение не покинуло Чанса. Его сжатое, словно стальная пружина, тело медленно расслабилось, и он снова коснулся ее щеки.– Да, существуют вещи, о которых я предпочел бы умолчать.– Именно те, которые и имеют хоть какое-то значение, не правда ли?– У тебя есть жакет? – осведомился он вместо ответа. – На улице холодный ветер.Риба уже хотела повторить вопрос, но вовремя вспомнила, что он сказал Тодду: «Еще раз попробуешь сделать такое, красавчик, и с тобой будет покончено!»Нет, она не станет давить на него. С человеком, подобным Чансу, это не только опасно, но и ни к чему не приведет. С таким же успехом можно пытаться столкнуть с места гору.Если он когда-нибудь будет доверять ей, сам все расскажет.Да, если Чанс Уокер вообще способен кому-то доверять. Но ему придется это сделать, ведь без доверия ничего невозможно достичь, ни наслаждения, ни дружбы, ни, конечно, любви.С чувством, близким к страху, Риба поняла, что жаждет изведать все это с Чансом, все и больше – то, для чего у нее не было названия, только осознание голода такого же безумного, как его поцелуи в тени, отбрасываемой дюной. Мысль об этом желании потрясла Рибу, шокировала и испугала.– Кажется, я потеряла гребень, – небрежно бросила она, но рука, придерживающая узел волос, еле заметно дрожала.Чанс улыбнулся и, сунув руку в карман тесно облегающих шерстяных слаксов, вытащил что-то и протянул ей. На ладони оказался простой гагатовый гребень, которым она сегодня сколола волосы.– Этот? Или…Он порылся в кармане жемчужно-серой замшевой рубашки.– Этот?В левой руке он держал еще один гребень из полированной слоновой кости, оставленный Рибой в Долине Смерти. Она взглянула на него, вспоминая ночь и дюны, где она почувствовала себя в достаточной безопасности, чтобы смять все, возведенные самой же барьеры, которыми думала отгородиться от мира, и плакать в его объятиях, пока не ослабела до того, что не могла стоять. Потом его поцелуй… и все окружающее исчезло, когда они прижимались друг к другу и открывали заоблачные высоты страсти, которых, как считали, вообще не существовало на свете.– Гагат, я думаю, – решил Чанс, видя, что Риба молчит, и, вставив гребень в блестящую массу волос, свернутых узлом, легко провел ладонью по ее голове.– Просто позор скрывать такую красоту. Правда, есть и преимущества.Зубы чуть прикусили мочку маленького уха.Риба закрыла глаза, дрожа от властно заполонивших ее ощущений; горло сдавило, в груди с каждой минутой все сильнее разгоралось пламя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73