Когда язык пробрался в раковину уха, Риба издала невнятный звук и ухватилась за его плечи, пытаясь сохранить равновесие в этом бешено вращающемся мире. Она ощутила дрожь, пронизавшую Чанса, жар и напряженность тела, прижимавшегося к ней.Чанс, тихо выругавшись, отстранился.– Ланч, – хрипло пробормотал он.– Если, конечно, в меню нет тебя… Почему я испытываю такое странное чувство, будто меня преследует тигр? – спросила Риба со смехом, хотя вовсе не намеревалась шутить.Чанс хмыкнул и, чуть наклонившись, коснулся губами ее виска.– Здесь нет поблизости ресторанов, в которых подают свежих мэнских омаров?– Ну и ловок же ты менять темы, верно?Чанс весело улыбнулся.– Если ты не любишь омаров…– Обожаю мэнских омаров, – прервала его она.– Я тоже, только вот уже семь лет их не пробовал. – И увидев каким любопытством загорелись глаза Рибы, расхохотался. – Из тебя вышла бы превосходная кошка, – отсмеявшись, пробормотал он, – такая рыжевато-коричневая, гибкая, грациозная и на редкость любопытная.– Когда-нибудь лесть тебе дорого обойдется.– И что же я получу?Риба улыбнулась совсем по-кошачьи и, не отвечая, вышла из кабинета. Глава 3 Ресторанчик был маленьким, не претендовавшим на роскошь. Его владелец строго следовал принципу, гласившему, что посетители предпочитают тратить денежки на хорошую еду, а не на шикарную обстановку. В результате «Хаймиз» не пользовался вниманием туристов, искавших известные и куда более бросавшиеся в глаза пастбища.Атмосфера в ресторане была располагающей, список вин – ограниченным, но хорошо подобранным, а клиентам не нравилось, когда на них глазеют посторонние люди. «Хаймиз» был одним из самых любимых ресторанов Джереми.– Что случилось? – тихо спросил Чанс, почувствовав мгновенную перемену в Рибе, как только та оглядела зал.– Джереми любил это место, – не повышая голоса, ответила она.– Может, пойдем куда-нибудь еще? – предложил Чанс, сжимая ее ладонь обеими руками.– Нет, – она покачала головой, чувствуя его тепло и скрытую силу. – С того дня в Долине Смерти… мне понемногу становится легче. Я уже могу смотреть на его снимок. Могу вспоминать все, что мы делали вместе, и при этом не плакать. Думаю, я смирилась с тем, что Джереми мертв.Она взглянула на Чанса:– Спасибо тебе. Я бежала от жизни, словно ослепнув, пока ты не отыскал меня в дюнах. Еще немного, и я споткнулась бы и сломала шею.Чанс поднес ее руку к губам. Усы шелковистой щеткой пощекотали ее ладонь.– Ты обязательно выжила бы. Поверь, ты сильнее, чем думаешь.Риба слегка улыбнулась. Глаза, сияющие непролитыми слезами, казались еще больше.– Конечно, – почти всхлипнула она. – Я настоящая кошка и всегда ухитряюсь приземлиться на все четыре лапы. Ты просто застал меня в тот момент, когда я потеряла равновесие.Появившийся официант проводил Чанса и Рибу к столику. Чанс сел рядом с Рибой, отмахнулся от меню и заказал омары. Потом просмотрел список вин и вопросительно взглянул на Рибу.– Никаких австралийских вин, – сухо объявил он. – И если у тебя не возникло лучшей идеи, я закрою глаза, ткну наугад в любое белое вино и стану молиться.– У меня слабость к шардонне, – призналась Риба, быстро пробежав глазами листок, и, в свою очередь, посмотрела на Чанса из-под густых темно-каштановых ресниц. – Но, может, ты предпочитаешь что-нибудь послаще?От медленно расплывшейся по его лицу улыбки внутри у Рибы мгновенно стало жарко.– То, чего я на самом деле хочу, нет в списке вин, – тихо протянул он, пожирая ее губы голодными серебристо-зелеными глазами.– Балверн шардонне, – поспешно велела она официанту, наблюдая как тот изо всех сил старается не улыбаться.Чанс засмеялся, и звук этого голоса показался ей таким же мягким и бархатистым, как его замшевая рубашка.– Вопрос номер один, – решительно начала Риба. – Где ты родился и жил в детстве?– Это два вопроса, – возразил Чанс.– Где ты жил с самого рождения? – поправилась Риба, торжествующе улыбаясь, поскольку ухитрилась втиснуть оба вопроса в один.Чанс молча отсалютовал ей, восхищаясь столь молниеносной сообразительностью.– Я родился на границе штатов Нью-Мексико и Техас. Никто не знает точно, в каком месте, потому что мать не могла идти дальше и легла у обочины, когда начались схватки. Отец обычно таскал ее с одного места на другое в поисках мифических сокровищ, вооруженный, как всегда, попавшей к нему невесть откуда современной копией карты семнадцатого века, запечатлевшей очередной идиотский план очередного лгуна.Чанс пожал плечами, но глаза приняли бледный зеленоватый оттенок ледникового льда.– В моем паспорте местом рождения указан Нью-Мексико.Риба напряженно слушала, всматриваясь в почти незаметную смену выражений на лице Чанса.– В конце концов мы оказались в Лайтнинг Ридж. Я почти ничего не помню из того времени – был слишком мал. Но считал Австралию чем-то вроде дома. Когда отец терпел неудачу в одной части света, мы возвращались в Лайтнинг Ридж, пока не находили достаточно опалов, чтобы купить новую проклятую карту острова сокровищ!Чанс мрачно улыбнулся себе под нос.– Нет на свете большего психа, чем уроженец Техаса с такой картой, да еще помешанный на богатстве… разве только сын этого техасца, свихнувшийся на том, чтобы доказать, какой он настоящий мужчина.– Ты? – мягко спросила она.Чанс пожал плечами.– Я думал о Лаке, но, полагаю, описание вполне подходит и ко мне, четырнадцатилетнему.– Сколько лет Лаку?Чанс долго молчал и наконец нехотя выдавил:– Лак мертв.Риба положила ладонь на руку Чанса. Его пальцы сжали эту маленькую ладошку, безмолвно принимая сочувствие Рибы.– Мне было почти пятнадцать, когда он умер, – продолжал Чанс, но уже без прежнего протяжного и тягучего выговора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73