Пятеро его братьев по триаде сидят за соседним столом и хлопают глазами. Через несколько минут входит высокая белая женщина и бросается на одного из белых мужчин. Если бы она этого не сделала, мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Ты меня слышишь, хитрец?
– Слышу. – Он взглянул на Чана. – Кажется, вы все это уже слышали раньше. Вам нравятся зеленый чай и сушеная рыба на завтрак?
Чан молча смотрел на него ясными умными глазами.
– Мужчина и женщина лежат на полу, пока кто-то стреляет из пистолета, – продолжала Эйприл. – Джейк Мэллори, ах, извините, второй белый парень укладывает пятерых болванов и палит из автомата. Он разрушает стену, а заодно и тело брата Яня, Лина, который был слишком глуп, не понимая разницы между дешевой деревянной панелью и бронежилетом. Белые приятели уходят, забрав жемчужины и оставив деньги – между прочим, пронумерованные не по порядку стодолларовые купюры. Их ждет машина, за рулем которой сидит еще один большой белый парень. Светловолосый. На машине нет регистрационных номеров. Ни на чем в кафе нет отпечатков пальцев. Чистая работа. Ты все еще здесь, хитрец?
Арчер небрежно кивнул и притянул Ханну поближе к себе. Чудесная дрожь ее тела разозлила его. Она многое повидала за последнюю неделю я вовсе не нуждалась в язвительно кратком изложении Эйприл кровавой разборки в «Луне дракона».
– 0'кей, – сказала Эйприл. – США не дадут обнародовать крысиной жареной заднице события в какой-то грязной пещере триады. Даже если Лин умрет, что ж, он был не настолько полезен. Мы хотели порасспрашивать Иня, но он юркнул в первый самолет на Гонконг и был таков. Семья Чан собирается разыскать его для нас.
– Рад за вас, – вежливо сказал Арчер.
– Мне нужны те жемчужины.
– Зачем?
– Не подлежит обсуждению.
– Почему?
– Отдайте жемчужины, и Дядя Сэм будет глух, нем и слеп к событиям сегодняшнего утра.
– Как ты заметила, – сказал Арчер, – это была чистая работа. Так что объясни поподробнее.
Глаза Эйприл превратились в узкие щелки.
– В ближайшее время, большой парень, ты окажешься по уши в дерьме.
– Я уже был. Вот почему я здесь. Если хотите, чтобы я достал вам эти жемчужины, то дайте слово, что Ханна Макгэрри выйдет из игры. Полностью.
Эйприл взметнула вверх тонкие черные брови.
– Единственный способ для нее выйти из игры – рассказать все, что она знает о выращивании таких жемчужин.
– Я ничего не знаю, – отрезала Ханна. – Если бы вы были знакомы с Лэном, то поняли бы почему.
– Вы были его женой.
– Я была его сортировщицей жемчуга. Выписывала счета. Заказывала одежду и продукты. Вот и все.
Эйприл сказала что-то резкое, затем посмотрела на Арчера. Он о чем-то напряженно раздумывал.
– Подумай вслух, хитрец.
Он нахмурился.
– Пытаюсь представить, как у Лэна хватило терпения, сноровки и проницательности для такого кропотливого дела.
– Итак? – потребовала Эйприл.
Ханна помотала головой. Терпение и скрупулезная осторожность не были свойственны Лэну.
– Только не Лэн, – просто ответил Арчер. – Он даже не окончил предпоследний курс университета. Ему ли этим заниматься! Хотя, возможно, после несчастного случая, сделавшего его инвалидом…
– После несчастного случая он не развивался, а деградировал, – сказала Ханна.
Эйприл не стала спорить по этому поводу. Что касается недостатков, тут досье Лэна было отвратительно чистым.
– Янь? – обратилась она к Чану.
– Я не знал Лэна до несчастного случая. Только после. Могу сказать, что он был еще тем ублюдком, дьявольски одаренным в смысле создания неприятностей. Он мог настраивать людей друг против друга лучше, чем любой дипломат. Люди его не любили, но всегда обращали на него внимание. Я тоже.
Ханна утомленно махнула рукой.
– Лэн не окончил университета, но это не значит, что он был глуп. Ему, например, всегда давали в долг.
– Да, – согласилась Эйприл. – У него был мощный природный инстинкт.
– Зная тебя, я понимаю, что это шикарный комплимент, – сказал Арчер.
Она улыбнулась, показав ряд ровных белых зубов.
– О тебе я могла бы сказать то же самое.
Арчер повернулся к Ханне.
– У вас было лабораторное оборудование в «Жемчужной бухте»?
– Нет.
– Вы уверены? – спросила Эйприл.
– Я делала все покупки. Я бы заметила необыкновенное оборудование.
– Как насчет экспериментальных жемчужин? – поинтересовался Чан. – Они чем-нибудь отличаются от обычных?
– Почти ничем. В этом и была проблема.
– Что вы имеете в виду? – потребовала Эйприл.
– Когда вы выращиваете жемчужины, вы должны постоянно включать и дикие раковины, иначе порода истощится и вымрет. Но когда Лэн занялся этим, он упустил что-то, благодаря чему жемчужины получались радужными.
Миссис Джой посмотрела на Чана. Он кивнул.
– Каждый жемчужный фермер знает, что порода диких раковин ухудшается, – подтвердил он. – Мы работали над этой проблемой в Австралии и на Таити, но особого прогресса не достигли. – Чан повернулся к Ханне:
– Итак, искусственная или естественная, но это была мутация?
Ханна задрожала от его напряженного взгляда. Как Лэн. Терзается навязчивой идеей.
– Это мое предположение. Есть огромная цветовая вариация в перламутре моллюска. Черные радуги являются лишь одним цветом в этом спектре. Было бы гораздо удивительнее, если бы мутации не было.
– Лэн когда-нибудь упоминал, как получил первые радужные жемчужины? – спросил Чан.
– Он гонялся за ними, когда я его нашел десять лет назад, – сказал Арчер. – Я стал интересоваться жемчугом только из-за него.
– Как он гонялся за ними? – спросила Эйприл.
– За слухами. Анализировал информацию. Покупал сведения, если не мог достать по-другому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98