Она положила ладонь на его щеку, наслаждаясь теплом и мужской грубоватостью его кожи.
— Рафаэль, — шептала она, обращая его имя в музыку. — Ты вселяешь в меня надежду, что в один прекрасный день я снова смогу петь.
Раф слегка повернул голову, чтобы поцеловать изящную ладонь, покоящуюся на его щеке. Он шептал ее имя прямо в ладошку и улыбался, когда ее пальцы нежно ласкали его губы. Вторая рука Аланы, истосковавшаяся по теплу, медленно подбиралась к его голове, чтобы зарыться пальцами в мягкую гущу его волос.
Раф так же медленно, как и Алана, наклонял голову вниз, пока не коснулся губами ее губ. Поцелуй был настолько нежным, что невозможно было определить то мгновение, когда он начался.
Алана не отвернулась, не отпрянула в сторону, ощутив нежную ласку его губ. Напротив, она снова и снова шептала имя Рафа, охваченная лавиной чувств, возникших при его нежных прикосновениях. Губы его легкими движениями скользили от одного уголка ее рта к другому, пальцы сильнее впивались ему в волосы, с молчаливой требовательностью притягивая голову.
Кончик языка Рафа осторожно скользил по нижней губе Аланы, затем очертил контур ее рта. Алана вздохнула, ее пальцы перебрались к нему на шею, на плечи, затем прошлись по спине. Губы податливо разомкнулись.
Когда Алана языком коснулась его губ, а после ровной нити его зубов, у Рафа заклокотало в груди. Он вытянул по швам сжатые в кулаки руки, опасаясь поддаться желанию схватить ее, обнять, прижать к себе, почувствовать, как становится податливым и ее тело, как сливается оно воедино с его телом.
Раф нерешительно коснулся теплого мягкого языка Аланы своим языком. Но и тогда она не отпрянула. Поцелуй становился все глубже, пока водопадом оглушительного стона не выплеснулся наружу звук взыгравшей крови Рафа.
Раф слышал, как страстно и нежно шептала Алана его имя — мелодию из его мечты. Легкими, как дыхание, движениями его пальцы отважились коснуться ее лица, нежного изгиба шеи, пробежать по тонким, женственно-сильным рукам. Алана не проявляла никаких признаков испуга, и ладони Рафа нежными поглаживаниями спустились с ее плеч к ладоням, затем вернулись наверх.
Алана медленно придвинулась ближе к нему: бушующая в нем страсть передалась и ей. Раф слегка переместился поближе к ней, необыкновенно нежно обнял ее — сладостная тяжесть желания охватила обоих.
Алана забыла о прошлом, о ночных видениях, забыла обо всем на свете, кроме вкуса его губ и шершавой бархатистости его языка. Она была охвачена разожженным страстью огнем, жаркое пламя растопило ее — Алана податливо прильнула к Рафу, вверяя себя его силе.
Раф заключил ее в объятия, руки женщины обвились вокруг него, страсть и жар его тела передались Алане. Ответным движением она придвинулась еще ближе, встала на цыпочки, стараясь слиться с ним воедино, стать частью Рафа.
Затем начала волнообразные, извивающиеся движения, лаская Рафа своим телом.
С яростным стоном Раф сильнее обнял Алану. Руки напряглись, скользнули вниз к ее бедрам, прижав Алану к себе, он слегка приподнял ее — этого было достаточно, чтобы Алана на секунду оторвалась от земли.
С этого мгновения на смену страсти пришла паника.
11
Раф осознал, что произошло, лишь когда Алана попыталась вырваться из его объятий. Проклиная себя, он выпустил ее.
— Извини.
Оба заговорили быстро, в один голос, одними словами, охваченные одинаковыми чувствами.
— Это не твоя вина.
Слова их опять слились, каждый из них торопился успокоить другого.
Алана собралась сказать еще что-то, но Раф осторожно коснулся пальцами ее губ.
— Нет, — произнес он хриплым голосом. — Это не твоя вина. Мне не следовало обнимать тебя. Я думал, что могу контролировать свои действия. Но я совершенно забыл, насколько ты сладостна и неистова. Забыл даже в самых сокровенных мечтах.
Алана опустила темные ресницы. И наклонила голову вниз, чтобы Раф не мог видеть выражение лица, пока к ней не вернется самообладание. Когда она опять взглянула на него, страха в темной глубине ее глаз уже не было, лишь извинения и отблески страсти.
— Ты действительно мечтал обо мне, Рафаэль? — спросила Алана, музыка и чувства сделали ее голос таким же красивым, как и глаза.
— Да, — тихо ответил он. — Это единственное, что помогло мне сохранить здравомыслие в этом аду.
В голосе Рафа Алана уловила искренность и боль. Она внимательно посмотрела на него.
— Что произошло? — спросила она.
Раф колебался.
— Не очень приятная история. Я не уверен, что тебе захочется узнать об этом.
— Если ты можешь воздержаться и не рассказывать мне, я могу воздержаться и не слушать.
Раф все еще колебался. Алана взяла его за руку, слегка сжала ее пальцами и повела Рафа за собой вдоль берега озера.
— Не переживай, — успокаивала она. — Мы позавтракаем, а затем погреемся на солнышке и будем считать листья на осинах. Помнишь?
Глаза Рафа посветлели. Легкая улыбка тронула его губы.
— Я помню, — подтвердил он. — Первый, кто моргнет, должен начинать все сначала.
— Предварительно уплатив штраф.
— Конечно, — охрипшим голосом произнес он. — Эту часть игры я помню очень хорошо.
Искоса взглянув в сверкающие янтарные глаза Рафа, Алана поняла, что он действительно ничего не забыл. Поднося к губам ее руку, он слегка сжал пальцы, ласково пощекотав усами чувствительные подушечки. Затем нежно захватил зубами мягкую кожу у основания большого пальца.
— За что это? — спросила Алана, затаив дыхание.
— Я моргнул, — сознался Раф. — Разве ты не заметила?
— Нет. Я, видно, сама моргнула в это время.
— Ты задолжала мне.
— Но ведь мы даже не начали считать листья, — пыталась возразить Алана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80