Когда оба они снова обрели возможность спокойно вздохнуть и открыть глаза, Кейн провел губами по ее лицу, волосам, нежной жилке, пульсировавшей на шее.
— Я люблю тебя, Шелли. — произнес он тихим шепотом. — Знаешь, ведь ты — та, которую я ждал всю свою жизнь…
Она улыбнулась, коснулась его губ своими и в который раз насладилась красотой этого удивительно прекрасного рта.
Прошу тебя, выходи за меня замуж как можно скорее, хорошо? — Он тихонько целовал ее губы, подбородок, нежную мочку уха. — Сколько по калифорнийским законом требуется ждать? Три дня?
И прежде чем она успела что-либо ему ответить, он страстно поцеловал ее в губы. Поцелуй этот длился долго, и Шелли почувствовала, как у нее снова начинает кружиться голова.
— Что ты скажешь насчет медового месяца в Чили, а? — наконец спросил Кейн, с видимой неохотой отрываясь от ее губ.
Она поймала ртом его нижнюю губу и осторожно прикусила ее.
— Сантьяго? — уточнила Шелли.
— Да. На несколько дней. А потом — Атакама.
— Там сейчас как раз мои родители, — засмеялась Шелли. — Ты что же, хочешь с ними лично познакомиться?
— Почему бы и нет? Пустыня, конечно, там огромная, но, думаю, мы их все же найдем.
— Ну это, конечно, было бы здорово, но… — И она осеклась.
— Но что?
— Но необязательно, — объяснила ему Шелли. — Мы ведь вполне можем и подождать несколько недель. Они собираются приехать в Лос-Анджелес на праздники в конце ноября.
— Можем, но не будем, — решительно ответил Кейн. — Я же сказал тебе, что Атакама — очень большая пустыня, и поэтому потребуется много времени, чтобы разведать там всю ситуацию с полезными ископаемыми..
Шелли как будто окатили холодной водой. Она поежилась, явно предчувствуя недоброе.
— О чем это ты? — спросила она его осторожно.
— Моя компания выиграла специальный конкурс и получила лицензию, дающую ей эксклюзивное право на разведку и добычу полезных ископаемых в Атакаме, — объяснил Кейн.
— Ox…-только и могла сказать Шелли. Он прикоснулся губами к ее тонкой темной брови, а потом провел по ней горячим кончиком языка.
— Это ведь одно из немногих диких мест в мире, — продолжал Кейн, — которое я еще не успел по-настоящему изучить, разведать… Раньше я думал, что пошлю туда кого-то другого вместо себя. Но теперь все переменилось! Ты любишь меня, и ты любишь пустыню, Шелли Уайлд… Там вдвоем мы будем долго, бесконечно долго вслушиваться в ее тишину, и пить вино на закате, и заниматься любовью в прохладные часы, пока еще не встало солнце, и звезды на небе будут такими большими и близкими… Звезды над нами с тобой, Шелли…
Шелли вся напряглась. У нее не было сил ни говорить, ни даже просто односложно ему отвечать. В этот момент она чувствовала лишь страшную душевную боль.
«Не успела я обустроить дом этому человеку — дом, в который я вложила всю свою душу и любовь, — как он уже открыто говорит мне, что собирается из него уехать…» — с горечью подумала она.
— Что с тобой, Шелли? — спросил он, удивленный столь долгим молчанием. — Скажи, разве что-нибудь не так?
И еще до того, как она успела ему что-либо ответить, он повернулся на бок, увлекая за собой и ее.
— Господи, Шелли, прости ты меня! Я в очередной раз тебя чуть не раздавил… — И он нежно поцеловал ее в губы. — Ты ведь становишься такой дикой, такой неуправляемой, когда мы занимаемся любовью, если бы ты только могла себе это представить… Я все время забываю о твоей хрупкости — мне кажется, ты такая же сильная, как и я сам…
Шелли, в каком-то странном оцепенении, пыталась понять, что же именно она сделала не так, если этот человек снова собрался от нее уйти.
Он притянул ее голову к себе, укладывая на сильное плечо.
— Ну а к тому времени, как мы устанем от Атакамы, — продолжал он, — для нас снова распахнет свои гостеприимные двери Юкон… Это совершенно особое место, уж можешь мне поверить… местами, конечно, совершенно дикое бездорожье… И леса — словно зеленый океан, непроходимые, густые и бескрайние… И реки, и озера, у которых до сих пор так и нет названия, потому что, кажется, ни один человек не жил в тех краях достаточно долго, чтобы…
— Все это, конечно, замечательно, — холодно прервала его Шелли. — Но только как же дом?
Кейн удивленно поднял голову, чтобы увидеть ее лицо. И оно показалось ему очень напряженным, строгим и непроницаемым.
— Дом? — переспросил он. — Вот сейчас, когда ты в моих руках, это и есть настоящий мой дом…
— А что же тогда будет с моим домом? — зловещим шепотом поинтересовалась она.
— Но мы ведь будем много времени проводить и в Лос-Анджелесе, — удивился Кейн. — Здесь тоже полно работы… Если хочешь, давай я продам эту квартиру, и тогда мы будем жить у тебя…
— Продашь квартиру? — Шелли не могла поверить своим ушам. — Ты продашь эту квартиру?.. Она быстро села, высвобождаясь из его рук.
— Это не просто квартира, — резко сказала она. — Это твой дом. Дом, который я обустроила для тебя, как ты меня и просил. Однако тебе, по-видимому, нет до этого абсолютно никакого дела, а? Ты даже не потрудился встать, чтобы посмотреть на мою работу!
В ее словах послышалась нескрываемая ярость — такая же сильная и неистовая, какой была ее любовная страсть…
И Кейн понял это. И испугался, подумав вдруг, что причиной всего этого может быть…
— Ласка, послушай… — начал было он, но Шелли не дала ему окончить фразу.
— Господи, ну какой же глупой может быть женщина! — воскликнула она, обращаясь больше к самой себе, чем к нему. — Я обустроила дом для этого бродяги… Меня угораздило влюбиться в человека, которого волнует только одно — то, что еще не разведано, не раскрыто… То, что находится за линией горизонта…
— Успокойся, Шелли!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116