Щуплое тело Нэн бил озноб. Лицо осунулось и стало еще более серым, чем утром.
Но свекровь находилась в приподнятом состоянии духа. Когда Брейдер укладывал мать на кровать, Нэн удовлетворенно улыбалась.
Брейдер уже хотел было отойти от матери, как неожиданно она с поразительной силой схватила его за полу пальто. Тонкими, высохшими пальцами Нэн добралась до лица сына, провела по мужественному овалу, по горбинке на носу, по темным густым бровям.
И прошептала:
— Я любила его.
— Знаю, — ответил Брейдер.
Джулия не могла выйти из комнаты, боясь помешать трогательному общению матери с сыном. Миссис Браун и миссис Эллиот тоже безмолвно застыли, едва дыша.
— Он бы мог гордиться тобой, — добавила Нэн.
Пальцы Нэн прошлись по напряженному излому губ сына.
— Вы так похожи друг на друга. И хотя ты никогда не знал своего отца, не проходило и дня, чтобы ты не напоминал мне о нем.
— Мама…
Слабый голос матери перебил его.
— Нет, не говори так, Брейдер. Я всегда понимала твои чувства, твой стыд. Но сейчас ты должен понять, что очень скоро я присоединюсь и к нему, и к Джону с Мэри…
Его лицо исказила гримаса боли. Он покачал головой, отказываясь верить в слова матери. Джулии захотелось убежать прочь. Ранимость Брейдера потрясла ее.
— Нет. — Он на мгновение замолчал, собираясь с духом и опасаясь, что голос может выдать его чувства. Затем продолжил:
— Не говори так. Ты нужна мне.
На глаза Нэн навернулись слезы и тонкими струйками побежали по изможденным щекам, падая на постель. Голосом, полным горькой печали, она возразила:
— Нет, Брейдер. Я тебе не нужна. Ты всегда был сильным.
— Но не настолько сильным. Мама, ты — это все, что у меня есть, ты — моя семья.
— Нет, сынок. Теперь у тебя есть Джулия.
При упоминании о Джулии тело Брейдера напряглось. Его взгляд инстинктивно метнулся через комнату к месту, где она стояла. Встретив взгляд мужа, девушка попыталась глазами выразить свое сочувствие и… подтвердить правдивость слов Нэн. Преисполненная благодарности за поддержку, она готова была поддержать мужа сейчас.
Он повернулся к матери. Нэн уже погружалась в сон. Ее тонкая рука отрешенно похлопывала руку сына. Прежде чем заснуть, она тихо, настолько тихо, что Джулии пришлось напрячь слух, чтобы услышать, произнесла: — Джулия будет заботиться о тебе вместо меня. Она будет любить тебя.
Брейдер ничего не ответил на последние слова матери. Но когда он поднялся на ноги, плечи его были опущены, словно тяжкая ноша пригибала его к земле. Сердце Джулии рвалось к нему навстречу, но она продолжала стоять неподвижно как статуя, боясь проявить и сочувствие, и симпатию. Джулия не могла предугадать, как воспримет Брейдер проявление ее чувств, учитывая его отношение к ней и… события той ночи.
Как обычно, Брейдер неуловимым движением стряхнул с себя оцепение. Бережно, как обращаются с любимым ребенком, накрыл худенькую фигуру матери одеялом. В эту минуту к постели подошла миссис Браун. Осторожно склонившись над подопечной, сиделка приложила ладонь ко лбу спящей, затем пальцами прикоснулась к шее Нэн, проверяя температуру и пульс.
Она успокоила встревоженного Брейдера.
— Ваша мать спит. Поездка утомила ее, она ослабла. Но я уверена, что с ней все будет в порядке. Но как бы то ни было, советую на всякий случай пригласить из Лондона доктора Белами.
Брейдер нахмурился. Затем кивнул головой, соглашаясь с предложением. Но следующие, отчетливо произнесенные слова повергли Джулию в ужас.
— Я согласен, хотя и не верю в то, что доктор сможет ей чем-нибудь помочь. Похоже, моя мать всегда пользовалась особой милостью господа Бога. И если уж ей суждено умереть, то, несомненно, мы, смертные, не сможем это изменить.
В глазах Джулии засверкали слезы. Нэн умирает! Отчаяние душило девушку. Не сказав никому ни слова, она вихрем повернулась и опрометью выбежала из комнаты.
— Джулия! — Голос Брейдера настиг ее прямо перед дверью в спальню. Она быстрым движением руки смахнула с лица слезы и повернулась к мужу.
Брейдер выглядел уставшим и измученным.
— Ты себя хорошо чувствуешь?
Джулия робко улыбнулась и спросила:
— Это я должна задать тебе этот вопрос, не так ли?
Брейдер передернул плечами и принялся расслаблять на шее галстук.
— Вот досада!
— Брейдер! Неужели доктор действительно не может помочь Нэн? Наблюдать равнодушно, как она умирает…
Муж удивленно поднял брови.
— Ты переживаешь за нее? — Он тяжело вздохнул, словно признавая свое бессилие, и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Не знаю, Джулия. Если бы здоровье моей матери можно было купить за золотые монеты, я бы давно это сделал. Несколько месяцев тому назад я окончательно понял, что не в силах спасти ее. Единственное, что я могу сделать для нее сейчас, так это постараться, чтобы ее последние часы были как можно более счастливыми, стремиться исполнить каждое ее желание.
Брейдер тщательно подбирал слова.
— Она хотела быть похороненной рядом с мужем. Томас Эшфорд погребен в Кимбервуде.
— А твой отец?
Его взгляд посуровел, на губах появилась горькая усмешка.
— Мой отец? Я никогда не спрашивал, где он похоронен.
Собственный голос показался Джулии чужим и далеким.
— Значит, ты женился на мне в такой спешке, чтобы опередить смерть матери и выполнить ее последнюю волю.
— Да.
Джулия вздрогнула от такого ответа, как от удара, поразившись, как мучительно больно бывает слышать правду.
— Теперь я знаю, почему ты так сильно хотел получить Кимбервуд, что решился жениться на дочери скандально известной семьи Маркхемов.
Не щадя чувств аристократки, Брейдер кивнул головой, признавая истину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98