Все будут рады, что она уедет с глаз долой, потому что никому не захочется каждый день видеть перед собой несчастную, покинутую невесту, навлекшую позор на всю семью.
– Бьянка, пойдем со мной. Да брось ты это платье, принесешь его потом! – нетерпеливо обратилась она к сестре. – Принеси мне, пожалуйста, из кухни таз с водой, я хочу помыться.
Через полчаса Катриона вернулась в гостиную, и Питер удивился ее довольному виду. Девушка прошлась перед ним танцующей походкой, шурша шелковыми юбками нового желтого платья.
– Ну, как, похожа я на англичанку? – с наивным видом спросила она у жениха.
Глядя на широкие, покатые плечи и высокую грудь Катрионы, на ее оливковую кожу, черные миндалевидные глаза и непокорную копну иссиня-черных волос, струящихся по спине, он мягко улыбнулся.
– Ты прекрасна, дорогая, и похожа на англичанку не больше, чем Мадонна Рафаэля.
– Да?!
– Не вздумай обижаться, ведь я сказал тебе комплимент!
Катриона только кокетливо пожала плечами.
– Не пойти ли нам прогуляться – мне что-то не по себе.
Когда Питер, как обычно, захотел повернуть в сторону главной площади, девушка вдруг сказала:
– Пойдем куда-нибудь еще. Я давным-давно не была на озере.
Нахмурившись, он посмотрел на изящные золотистые туфельки невесты.
– А ты сможешь проделать такой длинный путь в такой обуви?
– Если они начнут жать, я их сниму вместе с чулками и пойду босиком, не волнуйся, – ответила Катриона, взяв Питера за руку. – Я так долго пасла овец, что подошвы на моих ногах стали словно деревянные.
Карлэйл счел доводы невесты убедительными, хотя заметил, что она во время прогулки была как-то особенно нервозна, то возбужденно трещала без умолку, то впадала в какую-то меланхолическую задумчивость.
Не замечая испытующего взгляда Питера, Катриона прильнула к нему совсем близко, а потом вдруг резко оттолкнула и отошла в сторону. Карлэйл почувствовал, что она что-то задумала.
«Что ж, скоро все станет ясно. Катриона не может что-либо долго скрывать».
По пути к озеру они должны были пройти мимо амбара Креспи, где совсем недавно отпраздновали свадьбу Санти и Анны.
– Ты заходил сюда после свадьбы? – с наигранной небрежностью спросила девушка.
«Ах, вот оно что», – подумал про себя Питер, а вслух сказал:
– Нет, как-то не приходилось.
– А мне хотелось бы туда зайти. Может быть, позаимствуем какую-нибудь идею насчет украшения шатра к нашей свадьбе.
– Конечно, – согласился он, – уверен, что синьор Креспи не стал бы возражать…
Корзин с цветами в амбаре не было, но на стенах еще висели зеленые ветки, перевязанные ленточками, и другие украшения. Все стулья стояли вдоль стены, а напротив них находились сдвинутые вместе столы. На одном из них стояли подносы с тарелками и бокалами. Больше всего Катриону обрадовал медный подсвечник с наполовину сгоревшими свечами.
– Если ты зажжешь свечи, – вкрадчиво сказала она, – то нам не потребуется свет луны и можно будет закрыть двери.
Питер послушно зажег свечи, не задавая лишних вопросов. Он даже не поинтересовался, зачем нужно закрывать дверь.
При тусклом свете свечей Катриона ходила по залу, притворно восхищалась его украшением. Кокетливо поглядывая через плечо, девушка жестом пригласила англичанина следовать за ней, но как только он приблизился, вздрогнула и отскочила в сторону, как норовистая лошадка.
Питер терпеливо ждал, когда наконец она откроет свои карты. Ждать пришлось недолго. Внезапно раздался удивленный возглас Катрионы.
– Что там такое? – Питер подошел к ней, стараясь выяснить причину столь бурного выраженного удивления. Неожиданно для самого себя он чуть не расхохотался: в углу, на груде веток, было расстелено шерстяное одеяло, а сверху лежало несколько овечьих шкур, одна из которых была свернута и служила подушкой.
– Мне кажется, что кто-то… вне всякого сомнения, до нас здесь были двое, – сказал Питер, изо всех сил стараясь сдерживать смех.
Катриона подозрительно сощурилась.
– Что ты имеешь в виду?
– Только то, что сказал. До нас здесь побывало двое любовников. – Питер подошел к Катрионе и обнял ее за плечи – девушка бессознательно потянулась к нему всем телом.
С удивлением она подумала, что их тела так же гармоничны, как отрывок прекрасной музыки.
Девушка ощущала тепло его тела, каждое его движение, Неожиданно ее захлестнула теплая волна и все поплыло перед глазами. Это никак не входило в ее планы.
– Любовники? – переспросила она с сомнением.
– Ты слышала когда-нибудь о любовниках, вернее, о влюбленных?
– Ну, да. Это те, кто занимается любовью.
– В общем, ты права.
Катриона быстро повернулась к Питеру.
– Мне бы тоже хотелось стать твоей любовницей, – отважно выпалила она.
– Через неделю наша свадьба, – хрипло ответил Питер, чувствуя, как в нем закипает страсть.
– Зачем ждать так долго? – прошептала коварная соблазнительница.
– Катриона! – простонал он. – Ради всех святых!
Но предательские руки уже расстегивали пуговицы ее платья.
Желтое платье в цветочек упало к ногам Катрионы.
– Нет, давай не будем вспоминать про господа бога и всех его святых – так будет лучше для нас обоих.
За платьем последовали нижние юбки и все остальные многочисленные предметы дамского туалета. Вскоре Катриона предстала перед Питером в коротенькой юбочке и рубашке.
– Ты в самом деле хочешь ждать свадьбы? – игриво спросила она и тут же почувствовала, как горячие руки молодого человека сжали ее в своих объятиях.
– Хочу ли я ждать? – отозвался он эхом. – Теперь ты от меня не уйдешь, моя маленькая колдунья. Ты – моя!
Питер стал на колени на край одеяла, осторожно опустил Катриону рядом с собой и уложил на овечьи шкуры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71