Услужливость графа развеселила тюремщика.
— Ну, милорд, что скажешь?
— Я ценю честь, которую вы мне оказываете. Но меня беспокоит, как бы наши маски не оказались одинаковыми. Вдруг принесут в жертву не того.
Уотти расхохотался.
— Не беспокойся, дьявол подумал обо всем. Он же тебе говорил: у тебя будет маска Гавриила. А мы наденем маски бесов.
— Ну что ж, вы подготовились на славу, — подтвердил Девениш, тем временем ослабляя узлы. — Ладно, давай мой костюм. Очень забавно будет предстать перед Творцом в маске архангела.
— Барт, тащи сюда маски и балахоны, — с важным видом приказал Уотти. Он ногой распахнул дверь камеры и снова повернулся к Девенишу. Тот сидел на табуретке. — А ты хорошо держишься, — добавил он. — Знаешь, страдать долго тебе не придется. У Люцифера верная рука.
— Приятно слышать, — прочувствованно произнес Девениш.
Уотти повернулся к двери, и заорал:
— Барт, ты чего там возишься? В проеме двери показался Барт, в его руках были рясы и маски.
— Тут только на двоих.
— Болван, — буркнул Уотти. — Что тебе ни скажи, непременно все перепутаешь! Стой здесь и сторожи парня, а я пойду принесу сам.
— Неуютно тут у тебя, — поежился Барт.
— Да уж, — посочувствовал Девениш, поднимаясь и делая шаг к нему. Внезапно лицо графа исказилось от ужаса. — О Господи, крыса!
— Крыса? Где? — вскинулся Барт.
— Вон, вон она, гляди! — кричал Девениш, мотнув головой в сторону двери. — Я ненавижу этих тварей!
— Я ее убью. — Барт повернулся к Девенишу спиной.
Девениш быстро прыгнул вперед, скидывая с себя веревку и набрасывая ее на шею Барта. Тот захрипел и стал оседать, пытаясь оттянуть руками петлю, все туже сжимавшую ему горло, пока не затих.
Все той же веревкой граф связал Барту руки сзади и, молясь, чтобы не появился Уотги, выскочил за дверь и схватил два балахона и маски. К его радости, одна из них оказалась маской Гавриила, которую он и надел на лежавшего без чувств Барта, закутав его в балахон. Едва он успел все это проделать, как появился Уотти.
— Молодец, — одобрительно произнес он, увидев Девениша в балахоне и маске и приняв его за Барта. — Давай быстро, месса уже началась, за нами скоро придут. — Тут он заметил лежащую фигуру в маске Гавриила. — Какого черта он снова валяется на полу?
— Испужался, — прохрипел Девениш. — Сомлел.
— Правда? Не такой уж смелый оказался. — Уотти пнул лежавшего в бок. Тот никак не отозвался. Уотти наклонился и прорычал: — Эй, ты, давай вста…
Девениш молниеносно накинул ему на шею петлю. Когда Уотти затих, он положил его в угол и прикрыл балахоном.
Слегка покачиваясь от голода и навалившейся внезапно усталости, Девениш постоял, раздумывая, что делать дальше. Надо прорваться через парадный зал. Пока что ему везло…
Уотти говорил правду. Леандр Харрингтон решил, что принесение в жертву его величеству сатане такой важной особы, как Девениш, необходимо обставить со всей возможной пышностью. Эта ночь откроет новую эру. Больше никаких склепов, никаких тайных собраний.
В дальнем конце зала был воздвигнут алтарь. Его затянули черным бархатом с серебряной каймой. На бархате четко выделялся перевернутый крест. Сам Харрингтон стоял за алтарем. На голове у него была традиционная маска дьявола с козлиной мордой и рогами. Пастор Лоусон застыл перед алтарем, приготовившись начать службу. Его лицо было скрыто под маской.
В зале стояли рядами скамьи для участников мессы, между ними был оставлен широкий проход. Огромное помещение было ярко освещено факелами.
Тяжелая дверь посередине противоположной стены вела в коридор, где находилась камера. Чтобы вырваться на свободу, Девенишу требовалось пересечь огромный, заполненный людьми зал.
Это, конечно, будет трудно, но бежать из склепа, подумал Девениш, было бы еще труднее. Удача, пусть меня ведет удача!
Может быть, ему удастся смешаться с «братьями», а потом, когда в зале поднимется переполох из-за того, что незадачливые тюремщики не ведут жертву, выскользнуть наружу. Девениш толкнул дверь — и замер.
Он ожидал, что здесь будет царить полумрак, а зал сиял светом. Надо менять план. Да и потом, если ему и удастся незаметно уйти, у него не будет никаких доказательств преступлений Харрингтона. Ведь тот, как только поймет, что он бежал, быстро распустит людей, уничтожит все улики и будет отрицать все обвинения, заявив, что Девениш просто не в своем уме.
Девениш взглянул на торчавшие у двери факелы, потом перевел взгляд на стоявшего за алтарем с воздетыми руками Харрингтона. Пастор Лоусон бубнил что-то себе под нос, изображая богослужение.
Й тут Девениша осенило. Схватив в каждую руку по факелу, он пошел по проходу к алтарю. Он был уже в центре зала, когда Харрингтон наконец заметил его.
— А ну назад! — закричал он, приняв Девениша за одного из своих подручных. — Еще рано! Тебя еще не звали! — Девениш, словно не слыша, продолжал идти. Харрингтон растерянно посмотрел в зал: — Братья! Хватайте его!
Никто не двинулся с места. Все завороженно следили за странной фигурой. Может быть, это посланец преисподней? Сопровождаемый испуганными взглядами, Девениш приблизился к алтарю и остановился, выставив перед собой факелы.
— Я дьявол, его величество сатана, — глухо, понизив голос до баса, проговорил он. — Явившийся сюда, дабы покарать вас за то, что осмелились докучать мне. Проклятие на ваши головы и да пожрет вас адское пламя!
Он швырнул один факел в Харрингтона и второй — в алтарь. Козлиная маска и бархатное одеяние мистера Харрингтона мгновенно вспыхнули. Второй факел, ударившись об алтарь, рассыпался огненными брызгами, объяв пламенем и его, и рясу пастора Лоусона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52