– Кстати, кто утверждает, что это совершил Снелл? – спросил Фернелл.
– Тот, кто его видел.
– А может ли кто-то еще, кроме единственного свидетеля, подтвердить обвинение? Мне кажется, Снелл дошлый малый и не станет делать грязное дело в присутствии свидетелей. Кто его видел?
– Олив.
– Это новая горничная? – оживился Фернелл.
– Это ворон.
Оживления как не бывало.
– А, тот старый лакей? Никудышный свидетель.
– Нет, Олив – это ручная птица кузена Ардета, – пояснил отец, и Фернелл вытаращил глаза:
– Птица обвиняет моего слугу?
– Это не простой ворон. Очень умный и вовсю разговаривает, так и режет слово за словом.
– Великие боги, вы осудили, приговорили и обрекли на казнь через повешение моего слугу на основании слов грязного пожирателя падали?
– Нет, – спокойно возразил Ардет, – мы не обрекли его на казнь через повешение, потому что пока не поймали. Пока.
– Полагаю, вы отпустите меня в деревенскую гостиницу, или как? – Фернелл вопросительно поглядел на отца. – Я должен хоть немного подготовиться к тому, чтобы защищать свои права.
Ардет крепко взял его за руку.
– Вы никуда отсюда не пойдете, пока мы не найдем вашего слугу. Я хочу, чтобы вы постоянно были у меня на глазах. Понятно?
– Рад, что мне не придется куда-то идти ночью. Благодарю вас, кузен.
– И было бы лучше, если бы ваш Уилли Уинтеркросс подтвердил ваши слова о том, что вы гостили у него.
– О, Уолли сейчас на пути в Шотландию. Вам его не найти.
– Как это кстати!
– Ну да, я просто не понимаю, из-за чего подняли такой шум. Графиня не умерла, не так ли? – Спотфорд-старший подтвердил эти слова, молча помотав головой из стороны в сторону. – А Снелл смылся. Все хорошо, что хорошо кончается, а?
– До тех пор, пока кто-то еще раз не попытается убить меня или мою жену. Спотфорд, уберите отсюда этого жалкого мальчишку, пока я не зашел слишком далеко.
Фернелл, однако, снова обратился к нему:
– Я слышал, что вы умеете избавлять от боли. Завтра утром у меня голова будет раскалываться от боли, это уж точно. Вы можете что-нибудь с этим сделать?
– Да. Я могу позволить вам мучиться от боли.
Фернелл никуда не ушел в эту ночь. Да и не смог бы, поскольку солдаты Кэмпбелла несли караул у дверей его спальни. Ардет пришел в спальню Джини и велел мисс Хэдли и Мари идти ложиться спать. Он растопил камин – проклятие, неужели они собирались чуть ли не заморозить бедняжку? – и придвинул кресло для себя поближе к кровати. Сидел и смотрел на Джини при свете единственной свечи и огня в камине. Волосы у нее были расчесаны и заплетены в косы. Постельное белье сменили, признаки и запахи болезни исчезли. Джини выглядела как бледный спящий ангел.
Он оперся подбородком на концы сложенных пальцев, сидел и думал, простит ли когда-нибудь себе то, что оставил ее наедине с опасностью. Он должен был распознать угрозу и укрыть Джини в безопасном месте, а он оставил ее при себе ради собственного удовольствия. Он всего лишь разыграл перед женщиной этакое божество – спас ее от гибели, изменил ее жизнь вроде Пигмалиона. Но ведь она не статуя, она существо из плоти и крови в большей мере, нежели он сам. Какое у него право решать, что для нее лучше?
Он принял ее к себе, потому что они оказались, по сути, в сходном положении. Он считал, что быть защитником – прямая обязанность честного человека. Он помог Имоджин Маклин ради собственного спасения принять условия его игры. Он сделал ее пешкой в этой игре.
Он заслуживал бы провалиться в ад на веки вечные, если бы только…
Если бы он не заботился о ней в большей мере, чем считал себя на это способным. Он помнил, в какую ярость приходил при одной мысли о том, что кто-то может причинить ей зло, – не потому, что она была его женой, предметом его обладания, но потому, что она была Джини, такая как есть и драгоценная для него. Он достал из кармана кольцо, рубин сиял, как золото ее волос; он надел его Джини на палец, сознавая, что сама она – истинное сокровище.
Мечта сбылась. Она стала частью его жизни.
Джини ненадолго проснулась, и, пока пила теплый отвар, им самим приготовленный, Ардет постарался объяснить ей, почему она должна оставаться в постели. Он не хотел, чтобы она услышала о яде от своей горничной или от мисс Хэдли, но она должна была знать, что кто-то в кухне, наблюдая за тем, чтобы все было приготовлено, отнес это к ней в комнату и вручил Мари. Она не должна бояться, он найдет того, кто за это в ответе. Кажется, последние слова он проговорил вслух.
– Конечно, найдешь, – пробормотала она, прижимая его руку к своей щеке.
И снова уснула.
Кэмпбелл доложил, что он и его помощники обыскали Кип сверху донизу, это заняло полночи. Осмотрели внешние здания, обошли все деревенские дома, фермы. Снелла никто нигде не видел. Затворница-сестра Спотфорда и ее горничная крепко спали. Мисс Фрида Спотфорд истерически наорала из-за двери на мужчин, которые нарушили ее сон. И запустила по двери то ли головной щеткой, то ли скамеечкой для ног.
Ардет и Кэмпбелл отправили верховых на поиски за пределами имения. Ближе к рассвету один из них вернулся и сообщил, будто гуртовщик видел человека, по описанию похожего на Снелла, в одной из гостиниц в Аппер-Ратли, где Фернелл, по его словам, задержался, чтобы полюбоваться на петушиные бои. Может, Снелл разыскивал запропавшего хозяина, а может, встреча их была обговорена заранее? Ардет решил отправиться на поиски сам, прихватив с собой Фернелла, дабы не оставлять его поблизости от Джини. Ричард вызвался ехать вместе с ними, то ли ради того, чтобы в случае чего защитить брата, то ли потому, что ему хотелось показать Ардету окрестности имения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105