Ей так хотелось услышать или увидеть, как Даниель возвращается домой, живой и невредимый. Ей было все равно, накричит он на нее или даже накажет, лишь бы увидеть его верхом.
В сумерках Джоли покормила и подоила корову, дала Левитикусу сметаны, но о Даниеле по-прежнему не было ни слуху, ни духу. Джоли уселась на ступеньках и принялась ждать. У нее болели воспаленные глаза, словно горячий песок пустыни запорошил их.
Когда на дороге наконец появился кто-то, это оказался Дотер. Он прискакал с полевого стана узнать, не случилось ли чего. Джоли не решилась рассказать пареньку, насколько все плохо, иначе бы он тотчас же ринулся вдогонку Даниелю, подвергнув себя ужасной опасности,
Поэтому Джоли быстро сочинила очень правдоподобную историю о том, как между ними произошла размолвка и Даниель ринулся в город в салун «Желтая Роза» к своей ненаглядной Пилар. Дотер сочувственно покачал головой, словно такое поведение мистера Бекэма вовсе было не таким уж неожиданным для него. Затем зажег лампу, и они с Джоли отправились на полевой стан.
— Завтра мы будем перевозить походную кухню, — сказал этот общительный паренек с огненно-рыжими волосами. — Сразу после завтрака. Для вас это будет тяжкий день, миссис Бекэм. Возможно, вам лучше пораньше лечь спать.
Под защитой походной кухни Джоли нагрела воды и устроила себе баню, затем переоделась в чистую ночную рубашку. Однако она поминутно отодвигала занавеску в маленьком оконце повозки и вглядывалась в ночь, отчаянно надеясь увидеть Даниеля.
Когда же он все-таки появился, Джоли оказалась к этому неготовой.
— Кто там? — спросила она дрожащим голосом, хотя в походной кухне было достаточно жарко.
Вместо ответа этот кто-то молча» открыл входную дверь и ввалился внутрь. Даже еще не слыша его голоса, Джоли, по мгновенно охватившему ее смятению чувств, поняла, что это был Даниель; она часто задышала, а в низу живота у нее мгновенно появилась тянущая боль.
— Ты не поймал их! — выдохнула Джоли, закрыв глаза и в изнеможении опускаясь на матрас, лежавший на разделочном столе.
Даниель заговорил необычайно мягким и тихим голосом, которого Джоли никогда прежде не слышала у него. И в то же время этот голос был каким-то безжизненным.
— Что им было нужно?
Джоли успела вымыть и расчесать волосы, пока ожидала Даниеля, и теперь распустила их по плечам.
— Они приезжали, чтобы запугать меня, — ответила Джоли после некоторого колебания. — Дать мне понять, что они все время поблизости.
— Зачем?
— Я уже говорила тебе: Блейк хочет заполучить твою ферму, Даниель. Или по крайней мере деньги, которые можно за нее выручить.
Без предупреждения Даниель сел рядом с Джоли и, легко подхватив жену, верхом усадил себе на колени. Ткань ночной рубашки натянулась на бедрах, груди выпятились под тонким муслином. Даниель сильно прижал ее к себе.
— Плохо тебе придется, Джоли, если ты лжешь мне. Да я сам вздерну тебя! — прошипел Даниель.
И эта тихо произнесенная фраза причинила ей гораздо больше боли, чем если бы он ударил ее. Глаза Джоли тут же наполнились жгучими слезами.
— Неужели ты не понимаешь, что я пытаюсь спасти твою жизнь, ты, толстокожий фермер, бесчувственный чурбан! — Джоли громко всхлипнула. — Помоги мне, Господи. Я люблю тебя!
Даниель потрясение уставился на Джоли, словно она сказала нечто непотребное, во что невозможно было поверить.
— Нет, — скрипучим, дребезжащим голосом сказал он.
— Да! — выкрикнула Джоли и подняла кулачки, чтобы хорошенько отдубасить его, но Даниель перехватил ее запястья. Его руки властно и сильно сдавили ее руки, чтобы не дать им двигаться, а не для того, чтобы причинить Джоли боль.
— Нет, — почти отчаянно повторил Даниель, и в тот же самый момент его рука сжала затылок Джоли, а его губы прижались к ее в страстном поцелуе.
И в эти волшебные мгновения Джоли потеряла остатки гордости. Она издала короткое, сдавленное рыдание, обвила его шею руками и вернула поцелуй. Сладкая истома наполнила кажду клеточку ее тела, все мускулы дрожали, словно в «пляске святого Витта», их уста слились в таком страстном поцелуе, который возможен только у любовников.
Джоли откинулась чуть назад, когда Даниель высвободил из-под муслина ее грудь, и тяжело задышала, когда он зубами принялся покусывать нежный сосок, проявляя при этом завидную сноровку и умение. Когда Даниель в очередной раз поласкал языком, а затем сильно втянул сосок в рот, Джоли застонала уже в голос.
Вдруг Даниель резко отстранился.
— Нет, мы не можем этого делать, — задыхаясь, сказал он. — Я так тебя хочу, что боюсь, этот фургон слишком сильно раскачается и полопаются все рессоры.
Джоли так же сильно желала его, она просто таяла внутри, ее желание требовало разрешения, отдаваясь болью нетерпения, однако она встала с его колен и разгладила муслин ночной рубашки. Потом, не говоря ни слова, сняла тазик, висевший на стене на толстом металлическом гвозде, и поставила его на печь, за которой она провела столько много часов во время уборки урожая. Налила из чайника горячей воды в тазик и осторожно опустила его на пол рядом с разделочным столом, который служил им постелью
После этого Джоли достала чистую тряпицу и намочила ее в теплой воде. С нежностью, в которой явственно чувствовалось страстное желание, Джоли принялась отмывать от пыли лицо и шею Даниеля. Она медленно расстегнула пуговички его рубашки и принялась стаскивать ее: сначала один рукав, потом другой.
Голубые глаза Даниеля горели, когда он не отрываясь смотрел на ее лицо, но не сделал ни малейшей попытки воспрепятствовать тому, чтобы Джоли раздевала его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107