..
- Ты грустный или мне кажется? - спросил отец. Луар снова улыбнул-
ся через силу.
Отец успел остановить руку влюбленной Даллы, навострившейся заново
наполнить его бокал; от прикосновения своего кумира бедная девушка чуть
не грохнулась в обморок.
- У меня к тебе будет разговор, Денек, - сказал отец, и Луар
встрепенулся. - Погуляем... после завтрака?
- Конечно, - поспешно отозвался Луар, довольный и обеспокоенный
одновременно.
Далла споткнулась в дверях и уронила на пол соусницу.
Улицы помнили недавний праздник. В этот уже не ранний час город
все еще пребывал в сонном оцепенении, и тишина нарушалась лишь разме-
ренным шарканьем метелок.
Отец и сын вышли на площадь, непривычно малолюдную и пустую: теат-
рики и балаганы, развлекавшие зрителей несколько дней подряд, исчезли,
изгнанные с площади приказом бургомистра. Там, где еще недавно стояли
подмостки, громоздилась теперь куча хлама; в стороне лежал огромный, с
разорванным боком барабан.
Перед зданием университета величественно замерли железная змея и
деревянная обезьяна; чья-то развеселая рука украсила обезьянью голову
шутовским колпаком. Полковник Солль молча поднялся по широкой лестнице,
чтобы стянуть колпак с темного деревянного лба.
- Я знаю, о чем ты думаешь, - сказал Луар. - Ты думаешь, что я...
должен сделать так, как хочет мама? Стать студентом?
Отец задумчиво повертел в пальцах пеструю тряпочку. Улыбнулся:
- Знаешь, вчера я видел представление бродячей труппы... Такой за-
нятный фарс. И что интересно - в точности повторяющий приключение, ко-
торое я сам устроил в городе Каваррене много лет назад... Еще до зна-
комства с мамой.
Луар насторожился. За всю свою жизнь ему лишь дважды случалось по-
бывать на родине отца - он смутно помнил красивый городок на берегу ре-
ки, огромный дом с гербом на воротах, желтого старичка в тесном гробу -
своего деда... Мать не была в Каваррене ни разу, по крайней мере на па-
мяти Луара; отец никогда не вспоминал при ней о своей каварренской жиз-
ни - а вот Луару рассказывал, смачно и с удовольствием, и про породис-
тых бойцовых вепрей, и про высоких тонконогих коней, и про славный полк
гуардов, парады и патрули, охоты и иногда - дуэли... Тогда Луар завидо-
вал отцу - и лишний раз осознавал, что такую жизнь ему не прожить ни-
когда.
Луар вздохнул. Отец следил за ним, накручивая колпачок на палец.
Навстречу им попалась стайка студентов; кто-то первый заметил пол-
ковника Солля, произошло сложное переталкивание локтями - и ученые юно-
ши поприветствовали Луарова отца с необычной для сорвиголов почтитель-
ностью. Черные шапочки в их руках коснулись кисточками мостовой; Солль
кивнул в ответ - студенты заулыбались, осчастливленные. Луара они, как
водится, не заметили - впрочем, он и не огорчился.
Он всегда любил молча идти рядом с отцом. Сколько себя помнил -
сначала держась за руку, и голова его едва дотягивалась отцу до пояса;
в один отцов шаг тогда укладывалось несколько Луаровых. Даже теперь ему
приходилось шагать чаще, чтобы примеряться к шагу своего замечательного
спутника - и все равно он любил идти рядом, молчать и впитывать то иск-
реннее и глубокое почтение, которое выказывали его отцу самые разные
люди...
Отец и сын миновали здание суда, перед которым возвышалась круглая
черная тумба, а на тумбе болтался игрушечный висельник на игрушечной же
перекладине. Луар скользнул по нему равнодушным, давно привычным взгля-
дом. Рядом возвышалась наглухо запертая башня - ее звали "Башней Лаш",
и случалось, что на изъеденных временем стенах появлялись написанные
углем проклятия. Луар так и не знал толком - люди их пишут или сами
проступают; за Башней укрепилась самая дурная слава, и стражники угрюмо
гоняли любопытных от этих крепко запертых, да еще и заложенных кирпича-
ми ворот.
Сейчас двое красно-белых стражей порядка нерешительно отпихивали
древками расхристанного, грязного, обвешанного лохмотьями старика; Луар
почувствовал, как напрягся идущий рядом отец. Старик был городским су-
масшедшим; он то исчезал надолго, то появлялся в городе снова, шатался
по улицам, выкрикивая неразборчивые мольбы и собирая за собой целые
шлейфы злых ребятишек; теперь, накинув на голову остатки ветхого капю-
шона, он что-то втолковывал стражникам, а те щерились и толкали его все
злее - древками в живот...
- Лаш-ашша! - тонко выкрикнул старик. Луаров спутник передернулся.
Встретившись с отцовым взглядом, Луар передернулся тоже. Это был чужой,
свинцовый взгляд, которого Луар никогда раньше не видел в его глазах...
Или почти никогда.
На секунду оставив старика, стражники поспешили поприветствовать
господина полковника; Луаров отец ответил, не сбавляя шага. Скоро ста-
рик и стражники остались позади.
Весь следующий за площадью квартал Луар шел, не поднимая головы.
Будто в бокале сладкого вина оказался вдруг рыбий жир - его задела не
столько неприятная встреча, сколько болезненная реакция отца; нервный и
мнительный, он принял тот свинцовый взгляд едва ли не на свой счет.
Отец молча и виновато положил руку ему на плечо.
Луар знал, почему сам вид безумного старика способен ввести отца в
ярость и раздражение. Эгерта Солля связывала с ныне запрещенным Орденом
Лаш давняя трагедия; Луар догадывался, что отцу тяжело всякий раз даже
смотреть на заколоченную Башню, что, будь его воля, он давно бы жил в
Каваррене - но мама не может без Университета, без кабинета своего от-
ца, Луарового деда, которого звали Луаян, который был магом и в честь
которого, собственно, Луар получил свое имя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20