Уильям Лонгберн, ее первый муж, отреагировал на ее находку следующим образом — поморщившись, как от зубной боли, он сказал: «Сначала роди мне сына, а потом, если обстановка здесь тебя не устраивает, можешь проваливать на все четыре стороны».
Сжав губы, Элисса завязала у горла тесемки плаща и, прежде чем спуститься по лестнице в прихожую, напомнила себе, что за последние семь лет ей пришлось претерпеть много горя и унижений. Уж если она сумела пережить первый брак и вдовство, ей, без сомнения, вполне по силам вынести и совместную жизнь с сэром Ричардом Блайтом.
Спустившись в прихожую, она, к большому своему удивлению, не застала там ни единой живой души. Решив, что Ричард и Уил отправились на конюшню, она вышла во внутренний дворик, открыла калитку и направилась к одноэтажной каменной постройке, где мистер Хардинг держал своих лошадей. Чутье ее не подвело: у конюшни она увидела Ричарда, который обнимал за плечи Уила, словно своего самого лучшего друга. Они оба с равным интересом и восторгом осматривали новехонький, с иголочки, экипаж, покрытый блестящим черным лаком. У стены конюшни стоял старик, облаченный в высокие сапоги и длиннополый кафтан из зеленого сукна. Элисса сразу поняла, что это кучер.
Удивительное дело, о кучере, который должен был доставить ее маленькое семейство домой, она как-то не подумала, и вот теперь по милости короля получила еще одного слугу, которого, между прочим, надо было кормить и одевать.
Куда большее раздражение, однако, вызвала у нее мысль, что Ричард обращается с ее сыном так, будто он его собственность.
Не обращая внимания на хлюпавшую у нее под ногами грязь, она подошла к ним.
— Насколько я понимаю, ты готовишься к отъезду?
Ричард убрал руку с плеча Уила и повернулся к ней:
— Готова ли ты? Что касается меня, я могу выехать хоть сию минуту.
— Отлично.
Пока Элисса помогала сыну усесться в карету, кучер отделился от стены, которую все это время трудолюбиво подпирал, и начал взбираться на козлы.
Элисса уже хотела было влезть в карету вслед за сыном, но Ричард, властно положив ей руку на плечо, остановил ее:
— У тебя на туфли налип конский навоз. Надо бы его счистить. В противном случае в карете будет дурно пахнуть.
— О Господи!
Элисса принялась с силой шаркать подошвами туфель о каменный бордюр, окаймлявший дорожку. Прикосновение Ричарда взволновало ее, но она взяла себя в руки и мысленно дала себе слово не поддаваться на его уловки.
Через несколько минут она уже сидела в карете рядом с Уилом. Расположившийся на сиденье напротив Ричард театральным жестом поднял руку, постучал в стенку кареты и хорошо поставленным актерским голосом крикнул кучеру: «Трогай!»
Кучер разобрал поводья, цокнул языком, и карета, вздрогнув, сдвинулась с места. Поскольку улица была узкой и по ней во всех направлениях сновал народ, ехать пришлось очень медленно.
Элисса выглянула в окно с закатанными вверх в виде рулончиков шторками и помахала на прощание мистеру Моллипонту, который вышел их проводить за ворота.
— Надеюсь, сегодня нам удастся сделать не меньше тридцати миль, — заметил Ричард, откидываясь на подушки и складывая на груди руки.
— Но уже почти полдень, — сказала Элисса. — Вряд ли мы сможем покрыть такое расстояние до вечера. Для этого нам надо было выехать рано утром.
— Лошади у нас резвые, а погода стоит отличная, так что, очень может быть, нам это удастся. Ну а если нет… — Ричард пожал плечами.
Элисса решила не спорить с ним по этому поводу и тем более не критиковать его нарочито театральные манеры. К тому же это вряд ли что-нибудь изменит, поскольку человек этот всю жизнь прислушивался только к себе и был занят исключительно собственной персоны и. Следовало также принимать в расчет и сына — нельзя выяснять отношения с мужем в присутствии ребенка.
Элисса переключила внимание на мальчика. Он с интересом смотрел в окно и, очевидно, считал все, что происходило на улице, чрезвычайно забавным и занимательным.
Ричард тоже наклонился к окну и указал на кого-то пальцем.
— Видишь лысого мужчину, который правит вон той каретой? — спросил он Уила. — Это кучер герцога. Его светлость требует от своих кучеров, чтобы они сидели на козлах с непокрытой головой. Чтобы всякий знал, какая высокая особа едет в карете.
— Но что будет, если пойдет дождь?
— Как что? Кучеру намочит голову, но что до этого герцогу или герцогине, которые сидят в крытом экипаже! — ровным голосом произнес Ричард.
— Но это же несправедливо!
— Рад, что ты разделяешь мое мнение, юный мастер Лонгберн. К тому же это не только несправедливо, но еще и непрактично. Бедняга может простудиться и умереть, а хороших кучеров в Лондоне днем с огнем не сыщешь. Даже кучер его величества недавно допустил промашку и едва не перевернул карету.
— Да ну?
— Так все именно и было. Хорошо еще, что наш король по натуре человек незлобивый.
Когда Ричард упомянул о короле Карле, Элисса поморщилась, и это не укрылось от его внимательного взгляда. Поначалу он хотел съязвить по поводу ее весьма прохладного отношения к монарху, но подумав, решил этого не делать — не хотел затевать с женой словесную дуэль в присутствии ее сына.
В эту минуту карету качнуло, и колени Ричарда и Элиссы соприкоснулись. Это прикосновение напомнило ему о событиях прошедшей ночи, и соблазнительные картины предстали пред его мысленным взором. Нет… пока рядом с ними Уил, о любовных утехах следовало забыть.
Ричард вновь повернулся к мальчику и спросил:
— Видишь джентльмена, который входит в большой магазин? Он наверняка пришел сюда, чтобы отведать жидкого шоколада, который привозят в Англию из Нового Света.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97