Наверняка Мириам так же мучила себя, но ее страдания были в десять раз сильнее, поскольку ребенок погиб; у нее не было другого шанса спасти девочку, которую она никогда больше не увидит…
— О Господи… — повторила Лили. Сердце ныло от жалости к Мириам Уэстин. — Она винила себя в гибели Сьюзен?
— Мириам спаслась, но не смогла спасти ребенка, — хрипло произнес Куинн. — Естественно, она казнила себя за это.
— И вы ее тоже винили?
— Пожар был очень сильный. Никто не мог спасти Сьюзен. Ее нянька и одна из горничных тоже погибли. Мириам чудом осталась в живых.
Лили вытерла слезы. Неужели она ошиблась? Если он не винит жену, то почему говорит таким бесстрастным тоном?
— А где были вы? Почему не пытались вынести свою дочь из огня?
— Когда начался пожар, меня не было дома. К тому времени как я приехал, он уже бушевал вовсю.
Может, Куинн винит себя за то, что его вовремя не оказалось на месте трагедии? Ладно, пора заканчивать этот разговор.
— Когда исчезла Мириам? Сразу после пожара?
— Почти тотчас же.
Куинн устало потер лоб. Выражение его лица Лили не видела и, чтобы подбодрить себя, быстро допила виски.
— Куинн, вы должны ее найти! Где бы Мириам сейчас ни была, ей очень плохо, вы ей нужны.
Его смех показался Лили столь неуместным, что ее передернуло.
— Поверьте, где бы она сейчас ни находилась, ей гораздо лучше, чем со мной.
Лили взглянула на его широкие, обтянутые белой рубашкой плечи и, сжав от бешенства кулаки, выкрикнула:
— Как вы можете быть таким холодным, черт вас побери! Всего пять месяцев назад у вас погибла дочь и сбежала жена, ведь она сбежала, верно?
— О да, Мириам сбежала, и очень далеко… — Круто повернувшись, Куинн швырнул стакан с виски в стену. Лили испуганно вскочила. — Нечего говорить, что Мириам во мне нуждается! Ей нужен кто угодно, только не я! И не говорите, что она хочет, чтобы ее нашли! Ее не найдут! Если у вас есть другие вопросы относительно пожара и исчезновения Мириам, то задавайте их сейчас, потому что к этому разговору мы никогда больше не вернемся.
Лили снова опустилась в кресло, не понимая, что его так разозлило. Или у Куинна такая манера выражать свое горе, или он чего-то недоговаривает. Скорее всего последнее. Не похож он на человека, страдающего от горя.
— Вы с Полом всегда говорите о Мириам в прошедшем времени… Думаете, она умерла? Или покончила с собой? — Лили задала вопрос, не рассчитывая на ответ.
— Мириам жива, — произнес Куинн после долгого молчания.
Она не могла придумать, о чем бы еще спросить, хотя знала, что потом, когда придет в себя от потрясения, очень об этом пожалеет.
— Где похоронена Сьюзен? — выпалила Лили первое, что пришло ей в голову.
— На кладбище Проспект-Хилл.
— У Мириам в самом деле была чахотка?
— Несмотря на слабое здоровье, чахотки у нее не было.
Раздался стук в дверь, потом в комнату заглянул Пол, увидел осколки стекла и перевел взгляд на друга.
— Ужин готов. Или хочешь, чтобы подали сюда?
Куинн достал из кармана часы, открыл крышку, взглянул на циферблат, сунул часы обратно.
— Еще вопросы есть? — спросил он у Лили.
Недавняя ярость испарилась, уступив место опустошенности и усталости. Лили поняла, что он знал о неизбежности этого разговора и боялся его.
— Мне бы еще многое хотелось выяснить, только я пока в затруднении…
— Если вы хотите узнать о пожаре и той ночи что-то еще, спрашивайте прямо сейчас.
Лили попыталась собраться с мыслями.
— А где вы были той ночью?
— С Полом.
— Как начался пожар?
— Этого никто так и не узнал.
Куинн отвечал кратко, сухо, не вдаваясь в подробности. Да, он явно что-то скрывает, но что именно, Лили не могла догадаться, а спросить не решалась. Ее охватила злость, и она раздраженно повернулась к Казински:
— Почему вы не рассказали мне про Сьюзен?
— И что бы это изменило? — Он пошире открыл дверь, словно хотел выпустить из комнаты скопившееся напряжение.
— Мириам потеряла нескольких детей… Сьюзен и еще четверых, нерожденных! — взорвалась Лили.
Она знала, как страшно терять людей, которых любишь, понимала чувства Мириам, хотя была не в состоянии постичь их глубины. Ведь не проходило года, чтобы та не потеряла кого-нибудь из близких, но едва начинала приходить в себя после одного удара, за ним следовал другой.
Правда, одна маленькая тайна раскрыта. Теперь ясно, почему вся одежда Мириам, которую ей дали, была темных цветов. Лили встала и с отвращением взглянула на мужчин.
— Меня тошнит от вас обоих! — Узнав о пожаре, она действительно почувствовала себя плохо, и ее состояние не улучшилось. — Такое впечатление, что вместо сердца у вас кусок льда! Вы не испытываете ни жалости, ни сострадания, думаете лишь о себе, заботитесь только о своих гнусных делишках.
Лили казалось, что она, никогда не видевшая Мириам, понимает ее гораздо лучше, чем Куинн с Полом.
Подхватив юбки, она направилась к двери.
— Прочь с дороги! Мне противно даже сидеть с вами за одним столом! Велите кому-нибудь из слуг отнести ужин в мою комнату…
— Остановитесь! — Пол схватил ее за руку. — Куинн, мы же хотели отдать ей кольца.
Выругавшись, тот достал из ящика стола маленькую коробочку, несколько секунд подержал в руке и сунул ее другу, словно она жгла ему ладонь.
— Это подделка? — спросила Лили, принимая футляр.
— Да, — ответил Пол.
— Нет, — тут же возразил Куинн.
Бросив на мужчин презрительный взгляд, Лили вышла из кабинета, добралась до своей комнаты и с такой силой захлопнула дверь, что картина, висевшая в коридоре, едва не слетела на пол.
В комнате уже горела лампа, в камине весело потрескивал огонь. Погрев руки у огня, Лили села на кровать, осторожно вынула из футляра кольца Мириам и принялась внимательно разглядывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88