Другими словами, он был вне досягаемости для Фокс, как самая далекая звезда.
Но ему понравился цвет ее волос. А это уже что-то. Она никогда бы не подумала, что в ее облике что-то могло понравиться такому мужчине, как Мэтью Таннер.
Таннер нагрел на костре воды и, повесив на ветку зеркало, начал бриться. Ни Ханратти, ни Браун бриться не стали. Но Таннеру это было на руку. Чем страшнее они выглядели, тем больше было надежды на то, что никто не решится напасть на их караван.
Ему было любопытно, уединится ли Фокс, чтобы совершить утренний туалет. Но она умылась речной водой, расчесала волосы и заплела их в косу, будто не замечая, что все мужчины исподтишка наблюдают за ней.
Но она, конечно же, все заметила. Таннер уже понял, что она все время настороже и подмечает все, что происходит вокруг нее. Впрочем, то же самое можно было сказать и обо всех других. Это создавало ощущение напряженности, но было необходимо для того, чтобы себя обезопасить — врасплох их никто не застанет.
После завтрака Фокс сказала, что впереди у них длинный и трудный путь, и объяснила причину.
— Как правило, пайюты не нападают без повода, но недавно они устроили засаду, напали на хижину фермера и убили всю семью. Чтобы не испытывать судьбу, мы проедем в стороне от Миллерз-Стейшн и направимся дальше до Форт-Черчилла.
— Как знать, может быть, фермер как раз и дал повод этим индейцам? — предположил Ханратти, допивая кофе.
Джубал Браун нахмурился:
— А солдаты в Форт-Черчилле конфедераты или сторонники Союза?
Фокс внимательно на него посмотрела:
— Они воины, мистер Браун. Таннер встал рядом с ней.
— Строго говоря, солдаты на стороне Союза, поскольку находятся на жалованье правительства. Но они не участвуют в вашей войне.
Браун сжал губы, и Таннер сразу же разглядел под личиной рубахи-парня убийцу. Другое дело Каттер. Он выглядел обыкновенным наемником, каким и был на самом деле. Однако, по мнению Таннера, Браун был более опасен, потому что его простое открытое лицо и кажущееся добродушие вводили в заблуждение и заставляли забывать о том, что его репутация убийцы была еще страшнее, чем у Ханратти.
Первым нарушил неловкое молчание Пич:
— С вашего разрешения, мистер Таннер, мне бы хотелось накрыть мешки с деньгами корзиной. Так они будут в большей безопасности и меньше шансов, что они сползут и напугают мула.
— К тому же они будут менее заметны, — поддержала Пича Фокс.
Они правы, подумал Таннер, досадуя, что ему самому это не пришло в голову. Все мулы, кроме мула с деньгами, были нагружены огромными корзинами с провизией и снаряжением. А на спине его мула был лишь небольшой, накрытый брезентом груз, и это сразу бросалось в глаза.
После того как последовали совету Пича и накрыли мешок корзиной, они двинулись в путь. Земля вокруг становилась все более сухой, выжженной и бесплодной. Река вилась среди бескрайних равнин, покрытых коричневой полынью и травой. Кустарник, росший вдоль реки, был единственной зеленью в этом желто-коричневом пейзаже.
Когда из-под копыт мулов не поднимались в воздух облака пыли, Таннер мог видеть сидевшую в седле Фокс и ее рыжую косу, покачивавшуюся в такт движения мустанга.
Он слышал о таких женщинах, как Фокс, но никогда их не встречал. Именно этим объяснялся его интерес к ней, убеждал он себя. Она вела себя так, как никакая из знакомых ему женщин, и-, что удивительно, ее поведение казалось ему привлекательным и завораживающим.
Ему вдруг пришло в голову, что его отец пришел бы в ужас, если бы узнал, что его сына привлекает такая женщина, как Фокс. Впрочем, Таннера это не удивило бы, поскольку он никогда не оправдывал ожиданий своего отца. Непонятно почему, но он всегда разочаровывал его. В юности надеялся, что, когда вырастет, его перестанет беспокоить мнение отца, но оказалось, что это не так. Отец все еще ждал невозможного, а Таннер все еще был далек от совершенства.
Его хмурый взгляд остановился на муле, навьюченном деньгами. Он надеялся, что отец знает, что он везет деньги для выкупа. На сей раз он его не разочарует. Правда, он и раньше, в других ситуациях, тоже так считал.
Задумавшись, он не заметил, что Фокс уже не вела за собой их караван, а была рядом с ним. Он очнулся, только когда услышал фырканье мустанга и свое имя.
— Извините, — сказал он, и ему показалось, что пахнет свиным жиром.
— Как вы думаете, похитители будут плохо обращаться с вашим отцом?
— Я не знаю даже, жив ли он еще. — Он сжал в руках вожжи. Если негодяи убьют его отца, он до конца своих дней будет за ними охотиться и найдет их. Что бы они ни сделали его отцу, он сделает с ними то же самое.
— Мы приедем вовремя. Еще несколько длинных дней, как сегодняшний, и мы приедем до срока. — Она бросила на него взгляд и тут же отвернулась. — Если вы видите что-нибудь в этой пыли, там впереди уже Форт-Черчилл. Они пошлют кого-нибудь нам навстречу, чтобы узнать, кто мы такие, и я попрошу разрешения расположиться лагерем на ночь за стенами форта. Но хочу задать вам вопрос: с Джубалом не будет проблем?
Он задавал себе тот же вопрос.
— Я поговорю с ним.
— Да, будет лучше, если поговорите вы, а не я.
— Где-то после полудня мне показалось, что на горе к северу от нас происходит какое-то движение. Вы что-нибудь заметили?
— Это были пайюты, — ответила она и вернулась в голову каравана.
Таннер внимательно вгляделся в горизонт, но ничего не заметил. Никакого движения не было. Потом он увидел, что Ханратти ведет связку мулов, которую до того вела Фокс. Она подъехала к Каттеру, что-то ему сказала и, , пожав плечами, снова отъехала. Таннер чуть было не рассмеялся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97