Сегодня не время скорби. Этой ночью на конюшне Валье дель Корасон возникнет новая жизнь. И пусть она станет символом возрождения! 33 Душистый запах свежего сена напомнил Камилле о детстве, когда она целые дни проводила в конюшне. Было уже за полночь, фонарь отбрасывал теплый свет на Камиллу, Сантоса и Хуана, собравшихся в просторном стойле, чтобы помочь жеребенку появиться на свет. Кобыла Сэди была любимой лошадью Сегина Монтеса. Он собирался скрестить ее с племенным жеребцом-чистокровкой, но не успел, и Сантос сделал это за него. Теперь все обитатели ранчо с волнением ожидали появления на свет потомства.Камилла взяла чистое сухое полотенце и принялась энергично обтирать новорожденного жеребенка, пока Сантос хлопотал возле его матери. Жеребенок поднялся и попытался пройтись на тонких подгибающихся ножках, но тут же снова растянулся на соломе. Камилла радостно засмеялась.– Он чудный, Сантос! Ты только посмотри на белую звездочку у него на лбу! Точь-в-точь как у Сэди.Сантос улыбнулся ей. Было видно, что он тоже очень доволен.– Ну, здесь нам больше нечего делать. Хуан проводит тебя обратно до ранчо Кингстона.Камилла потянулась, разминая затекшие мышцы, и поправила выбившийся на лоб непокорный локон.– Нет, я сегодня переночую здесь. Хочу присмотреть за Сэди и ее малышом.Сантос нахмурился и взял ее за руку, уже предчувствуя, что сейчас она начнет упрямиться. Судя по темным кругам под глазами, спала Камилла в последнее время мало. К тому же она заметно похудела после смерти тети. Сантос знал, что она пока не смогла смириться со своим горем.– Я сам подежурю сегодня в конюшне, Камилла, а тебе надо выспаться.Она упрямо вскинула голову.– Нет, я останусь! В доме Хантера от меня все равно слишком мало толку. Хоть здесь принесу какую-то пользу.– Ты могла бы, по крайней мере, поспать в нашем доме.– Нет, я хочу остаться здесь. Вдруг с жеребенком что-нибудь случится? Не беспокойся, я предупредила Нелли, что скорее всего сегодня не вернусь.Сантос понял, что дальше настаивать бесполезно: приняв решение, Камилла от своего не отступала.– Ну что ж, тогда я принесу одеяла, – вздохнул он. – По крайней мере, так тебе будет удобнее.Камилла села рядом с Сэди и принялась тихонько нашептывать что-то, успокаивая кобылу. Она даже не заметила, как Хуан и Сантос ушли. Вернувшись немного погодя, Сантос набросал на земляной пол сена, а сверху постелил несколько одеял.– Честное слово, тебе надо бы хоть немного поспать, Камилла. Ты в последнее время неважно выглядишь.Увидев тревогу на лице своего старшего вакеро, Камилла улыбнулась.– Со мной все будет в порядке, Сантос. Как только я покину Техас, мне сразу станет легче.Сантос удрученно покачал головой.– Для меня это будет черный день, Камилла. Это будет конец Валье дель Корасон!– Валье дель Корасон всегда останется родным домом для тебя и твоей семьи, Сантос. Никто и никогда не прогонит тебя с этой земли. Я об этом позаботилась.Он снова грустно вздохнул.– Все уже будет не так, как раньше…Камилла опустилась на импровизированный тюфяк, и Сантос укрыл ее одеялом.– Постарайся выспаться хорошенько. Ведь ты в последний раз спишь на земле своих предков!Камилла внезапно ощутила глубокую усталость. В уголках ее глаз стали скапливаться слезы.– Сантос, ты же знаешь лучше, чем кто-нибудь, как я не хотела продавать ранчо! Это был вынужденный шаг.– Да, я знаю. В тот самый день, когда дом сгорел и твоя тетя погибла, я понял, что у тебя больше не осталось сил для борьбы. Но ты – Монтес, эта земля вошла в твою плоть и кровь! И, боюсь, ты не будешь знать покоя из-за того, что не сумела сохранить землю, в которой лежат твои родители.Камилла долго молчала, и Сантос пожалел о своих жестоких словах.– А как дела у тебя с Хантером?– У нас с ним нет никаких дел. Кингстон и Монтес никогда не уживутся друг с другом.И опять Сантос покачал головой.– Ты повторяешь слова своего отца, Камилла. Не надо этого делать. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя тоже сгубила злоба!– Я думаю, нам с Хантером уже ничто не поможет, у нас с Хантером нет ни единого шанса. Слишком много лет прошло, слишком много накопилось обид… Я даже не знаю, как он на самом деле ко мне относится!С минуту Сантос стоял, не говоря ни слова, потом тяжело вздохнул и отвернулся.– Тебе надо поспать, Камилла.Ее глаза закрылись сами собой. Она уснула прежде, чем он договорил эту фразу. Выйдя из конюшни, Сантос остановился и некоторое время мрачно смотрел на то, что осталось от дома Монтесов. Его сигара красным огоньком светилась в ночной темноте. Луна скрылась за облаком, стало совсем темно. Он думал о том, что все меняется, старая жизнь умирает на глазах. Сантос сомневался, что Камилла когда-либо вернется в Валье дель Корасон, и в то же время ни минуты не верил, что Хантер Кингстон позволит ей уехать…Приближение всадника его ничуть не удивило. Хантер спешился и, подойдя к конюшне, хмуро взглянул на Сантоса.– Полагаю, она здесь? – тихо спросил он.– Да, она осталась переночевать.– И никому из вас не пришло в голову дать мне знать об этом?– Камилла сказала, что предупредила Нелли.Сантос услышал, как тяжело дышит Хантер. Он был в страшном напряжении, это чувствовалось даже в темноте.– Я заберу ее домой!– Почему бы не дать ей переночевать здесь? Она уже уснула.– Где она, Сантос? – раздраженно потребовал Хантер.– Она в конюшне.Сантос прекрасно понимал, что должен испытывать Хантер в эту минуту. В глубине души он был уверен, что Камилла и Хантер должны принадлежать друг другу, но не знал, смогут ли они преодолеть все то, что их разделяет. Он проводил Хантера взглядом, пока тот не скрылся в конюшне, потом затоптал сигару и вернулся в свой дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129