Ведь теперь он обо мне все знает…
Какое-то время Бодайн молча смотрел на девушку. Наконец сказал:
– Эдвард прекрасно понимает: все происшедшее в Джорджии – не твоя вина. А сейчас я ухожу. Мне пора возвращаться на ранчо. Увидимся вечером. Постарайся отдохнуть. – Бодайн направился к двери, но внезапно остановился и снова вернулся к постели девушки. – Скажи, ты все еще любишь Эдварда?
– Да, Бодайн, люблю. – В ее глазах заблестели слезы. – Лучше бы я его не любила.
Великан улыбнулся:
– Что ж, до встречи, малышка.
После ухода Бодайна Виктория ненадолго задремала. Проснувшись же, увидела перед собой бабушку. Эллис принесла внучке поднос с завтраком. Бодайн уже сообщил Матушке о намерениях Эдварда, но об этом она не стала говорить Виктории – ведь молодой человек еще не сделал официального предложения.
– Сейчас поешь, моя девочка, а потом мы приведем тебя в порядок, чтобы ты предстала перед Эдвардом Ганновером во всей своей красе.
Виктория и боялась встречи с Эдвардом, и вместе с тем с нетерпением ждала ее.
Когда она позавтракала, в комнату вошел доктор, чтобы осмотреть ее.
– Дэн, пожалуйста, – взмолилась Виктория, – позволь мне сесть на стул.
– Не могу. Но если будешь послушной, то я разрешу тебе сидеть в постели.
Дэн предложил девушке болеутоляющее, но от лекарства она отказалась. Попрощавшись, доктор сказал, что снова заглянет вечером.
Бабушка расчесала волосы Виктории и помогла ей надеть красивый голубой пеньюар – в своем гардеробе Виктория раньше его не видела.
– Пеньюар прислала Кларисса, – пояснила Эллис. – Она хотела сама приехать, но Дэн распорядился, чтобы тебя не тревожили. Он сделал исключение только для Эдварда.
Утро прошло в ожидании гостя. Время тянулось нестерпимо медленно. Наконец раздался стук в дверь, и Эллис впустила в комнату Эдварда.
– Что заставило тебя приехать сюда? Неужели больше нечем заняться? – с улыбкой спросила Матушка.
– Узнав, что вы здесь, я бросил все, чтобы припасть к вашим ногам, – в тон ей ответил молодой человек.
Выразительно взглянув на внучку, Эллис сказала:
– Я буду в соседней комнате, если вам понадоблюсь. – Кивнув Эдварду, старая леди скрылась за дверью.
В комнате воцарилась гнетущая тишина. Виктория не знала, что сказать гостю, а тот, в свою очередь, испытывал несвойственное ему смущение.
Какое-то время оба молчали. Наконец Эдвард уселся на стул и спросил:
– Тебе уже можно сидеть?
Виктория нервно теребила кольцо на пальце.
– Дэн говорит, что это мне не повредит, если я постараюсь не двигаться.
– Как ты себя чувствуешь? У тебя что-нибудь болит?
– Я чувствую себя прекрасно, – ответила девушка. Немного помедлив, добавила: – Бодайн сказал, ты знаешь, что я застрелила янки. – Она вскинула подбородок и с вызовом посмотрела Эдварду в лицо. – Тебе, должно быть, также известно, что я ничуть в этом не раскаиваюсь. Если бы возникли такие же обстоятельства, я снова поступила бы так же.
Эдвард нахмурился и проворчал:
– Чтоб ему гореть в аду за то, что он посягнул на тебя. Скажи, а Бодайн… Он сообщил тебе о нашем с ним разговоре?
– Он сказал, что ты хочешь мне помочь. – Виктория вздохнула. – Но мне никто не может помочь.
– Ты ошибаешься. Поверь, мы очень скоро снимем с тебя ложные обвинения.
– Но почему ты решил мне помочь?
Эдвард медлил с ответом. Поднявшись со стула, он прошелся по комнате. Наконец уселся на подоконник и пробормотал:
– Видишь ли, у меня к тебе предложение, Виктория… Я уже давно подумываю о женитьбе.
Девушка нахмурилась и кивнула:
– Мне это известно, Эдвард. Все знают об этом. Ты имеешь в виду Монику, да?
– При чем здесь Моника? – Эдвард с удивлением взглянул на девушку. Потом вдруг улыбнулся.
Виктория пожала плечами:
– Ты был с ней на дне рождения моей бабушки. Со стороны казалось, что у вас… близкие отношения.
Эдвард присел и отрицательно покачал головой:
– Ошибаешься. Насколько я помню, на дне рождения твоей бабушки мне все время хотелось находиться рядом с тобой.
Виктория вспыхнула:
– Я очень сочувствую Монике, Эдвард! Если и после женитьбы ты будешь таким же неверным, как…
Молодой человек рассмеялся.
– Не стоит беспокоиться, Виктория. Я буду очень преданным мужем. – Он пристально взглянул на нее. – Ты помнишь благотворительный ужин и аукцион?
– Да, конечно. Но какое отношение это имеет к Монике? Ты хочешь сказать, что она переживает из-за того, что мы с тобой провели вечер вместе?
– Проклятие, Виктория! Можешь ты оставить Монику в покое? – взорвался Эдвард. – Пожалуйста, не перебивай меня.
Виктория уже раскрыла рот, чтобы отчитать молодого человека за грубость, но его взгляд заставил ее прикусить язык.
Эдвард вернулся к кровати и снова сел на стул. Он предполагал, что будет испытывать такие затруднения, но отчетливо сознавал, что до сих пор ни на йоту не продвинулся.
– Так вот, в день благотворительного ужина… – Эдвард сделал глубокий вдох. – В общем, я решил жениться.
Виктория почувствовала, что в глазах защипало. Зачем он рассказывает ей о своих свадебных планах? Если бы он только знал, как этот разговор терзает ее сердце!
– Но своей женой я хочу сделать не Монику, Виктория, а тебя. Никакая другая женщина мне не нужна.
Эдвард повернулся к окну, давая девушке возможность осмыслить услышанное.
Виктория же в изумлении уставилась на сидевшего перед ней мужчину. Ей казалась, что сердце вот-вот выскочит из груди. Неужели он хочет сделать ее своей женой? Неужели она не ослышалась? «Выходит, я ошибалась и неправильно истолковывала все его поступки», – подумала Виктория. Она уже хотела признаться Эдварду в своих чувствах, но тут он вновь заговорил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111