Ошеломленный, задыхающийся, он без сил опустился на траву, издав мучительный стон:
– Да не мучай же меня!
Наконец она сжалилась над ним. Подойдя ближе, Лалла опустилась на колени и начала медленно раздевать его. Однако только он попытался помочь ей, как был остановлен ее твердой рукой. Лалла двигалась к заветной цели черепашьим шагом, чтобы Грей сходил с ума от томления.
Решив, что острых ощущений довольно, иначе они просто умрут, не дождавшись завершения, она склонилась было над ним, как вдруг резкая перемена в поведении Малыша заставила ее подняться. Конь, только что мирно пощипывавший нежную траву, неожиданно мотнул головой и запрядал ушами, будто испуганный чем-то. Несколько секунд он стоял, напряженно прислушивался и вглядывался куда-то в темноту леса, а затем вернулся к прежнему занятию.
Лалле стало не по себе: будто черная туча внезапно заволокла солнце, и все кругом погрузилось во мрак. Она в бессознательном порыве скрестила руки, закрывая обнаженную грудь, и замерла от страха.
Невольно ей вспомнился тот день, когда она возвращалась из Бентвуда и кто-то преследовал ее, прячась в лесу. Чувство, что они с Греем здесь не одни, неприятным холодком проникло в ее сознание. Лалла всматривалась в густые заросли деревьев, однако не увидела там никого. Кругом – тишина, сквозь которую угадывался лишь шелест листвы да журчание ручья.
Ни о чем не догадывающийся Грей недовольно заворчал:
– Не останавливайся, прошу тебя! Продолжай!
– Подожди, Грей, – тихо сказала Лалла. – Мне кажется, за нами кто-то подсматривает.
– Ты не нашла лучшего времени для выражения своей буйной фантазии? Может, это просто птица или белка перепрыгнула с ветки на ветку, – сказал он с плохо скрываемым раздражением.
Ей стало неловко. Нужно же было, чтобы неприятные воспоминания так некстати возникли в такой момент! Она поспешила убедить себя, что это лишь галлюцинация, и, нежно улыбнувшись, вернулась в объятия Грея.
Несомненно, в остроте ситуации была какая-то особая прелесть, она чувствовала это, и страсть закипела в ней с удвоенной силой, подгоняя к действию.
Поднялся прохладный ветерок, и Лалла поежилась от холода. Между тем она прильнула к Грею и начала исследовать его тело влажным языком. Она ласкала каждый дюйм его мощной груди и плоского мускулистого живота, упиваясь ощущениями солоноватого привкуса на губах. Грей приподнялся на локтях и выгнулся навстречу ей.
– О Лалла! – прошептал он.
Она упрямо уложила его обратно.
– Я же обещала соблазнять тебя. А это значит, что я буду делать то, что доставляет мне удовольствие.
Она продолжила ласки. В звенящем воздухе уютной лесной поляны, сквозь редкие крики соек, она услышала, как Грей издал стон вожделения, и почувствовала, как сама напряглась от желания.
Она с восхищением рассматривала его тело, освещенное рассеянным солнечным светом, и, не говоря ни слова, оседлала его, обхватив бедрами. Через мгновение Грей уже погрузился в нее. Из его горла вылетел глухой стон. Однако Лалла не торопилась. Сегодня она хотела взять все в свои руки. Лалла на миг затаила дыхание, упиваясь восторгом, и замерла от наслаждения. Потом, сжав бедра Грея, она начала двигаться в одном с ним ритме, все быстрее и быстрее, уносясь на вершину наслаждения.
Очень скоро, взорвавшись в порыве экстаза, Грей простонал:
– Господи, ты меня совсем измучила.
Лалла тихонько опустилась рядом с ним на колени и начала игриво вынимать травинки из его волос.
– Представляю газетный заголовок, – хихикнула она. – «Богатый промышленник Джеймс Грей Четвин был изнасилован своей любовницей!»
Грей приподнялся и уткнулся в ее обнаженное плечо.
– Это было потрясающе, как всегда, радость моя.
Лалла прильнула к нему, пальцы их рук сплелись.
– А ты! Ты был сегодня особенно восхитителен. Ну а сейчас давай оденемся и перекусим.
Грей разочарованно разжал объятия.
– Моя юная леди! Ну как вы можете думать о еде в момент наивысшего удовольствия?
– Ну не виновата же я, что от занятий любовью у меня появляется зверский аппетит, – захихикала она.
Грей потянулся и лениво поднялся на ноги, и Лалла с восхищением посмотрела на его стройное тело. Осудив себя за не вовремя высказанные вслух приземленные плотские желания, она быстро оделась и направилась к Малышу, чтобы отвязать корзину с провизией. Она подошла к коню и, вдруг вспомнив, как тот испугался чему-то в лесу, сама передернулась от страха. Неужели кто-то опять преследовал ее? Или ей это только почудилось?
Но в любом случае тот, кто шпионил за ними, был теперь далеко. Лалла взяла корзинку и опустилась на колени, чтобы расстелить на траве красно-белую клетчатую скатерть.
– Знаешь, Грей, и все-таки меня не покидает чувство, что кто-то следил за нами, – сказала она.
Он натянул сапоги и лукаво ухмыльнулся:
– Кто бы то ни был, он, думаю, увидел много интересного.
– Я тоже так считаю. – Лалла весело рассмеялась.
– Ну вот! Мы даже думаем одинаково. – Внезапно улыбка слетела с его губ. – Так ты действительно кого-то видела?
– Я – нет, но Малыш… – Теперь Лалла поведала ему, как конь тревожно вскинул голову и пригнул уши.
– Значит, что-то его испугало. Лошади – очень чуткие животные.
– Знаю, – вздохнула Лалла, вынимая хлеб, сыр и фрукты и раскладывая их на скатерти. – То же чувство возникло у меня и тогда, когда я возвращалась от Бентонов. То ли этот сумасшедший Роллинз, вечно рыщущий в лесах, то ли журналист из газеты. – Она вдруг замолчала. – То ли плод моей неуемной фантазии.
Грей покачал головой и поднял бокал с вином.
– Сегодня слишком прекрасный день, чтобы думать о плохом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84