– Напрасно, напрасно, мадемуазель. К примеру, кое-кто из ваших гостей одалживает деньги у родных, друзей, даже любовников, лишь бы утолить свою ненасытную страсть к азартным играм. – Де Вальми коснулся ее плеча длинным пальцем, и Мадлен вздрогнула.Смело глядя на собеседника, Мадлен напряглась, не желая быть застигнутой врасплох во второй раз.– Это все, месье?Его глаза зловеще блеснули.– Об этом я рассказал вам потому, что существуют джентльмены, готовые охотно принять благосклонность дамы в обмен на деньги. – Его ухмылка не вызывала сомнений в том, какую благосклонность он имеет в виду. – Лорду д’Арси вряд ли понравится, если принадлежащий ему особняк превратится в дорогой бордель. – Он перевел взгляд на грудь Мадлен, вздымающуюся в вырезе платья. – Или это входит в его намерения?Мадлен не дрогнула.– Вы наглец, месье! Я не желаю продолжать наше знакомство. – Круто повернувшись, она торопливо пошла прочь.Мадлен не надеялась благополучно достигнуть двери. Ее сердце лихорадочно колотилось, руки дрожали, но она была уверена, что выглядит совершенно невозмутимо, пока не встретилась в коридоре с Эверли и не увидела изумленное выражение на его лице.Де Вальми вышел в коридор вслед за ней, прошептал: «До встречи, мадемуазель», – и направился к парадной двери.– Что случилось? – тревожно спросил Эверли, подойдя к Мадлен. – Этот негодяй оскорбил вас?– Отчасти да, – пробормотала она, понимая, что Эверли ждет объяснений и непременно добьется их. – Похоже, до него дошли кое-какие слухи.– Черт бы его побрал! – Эверли в гневе вспыхнул. – Он еще поплатится за дерзость!Эверли бросился было вслед де Вальми, и Мадлен удержала его за руку.– Прошу вас, не делайте этого, кузен Брамуэлл. Попытавшись защитить меня, вы только создадите новую пищу для сплетен. Подумайте, как поступит лорд д’Арси, узнав о гнусных слухах!– Вызовет виновника на дуэль, – пробормотал Эверли. – Ладно, будь по-вашему.– Кузен, моя честь не может пострадать по вине бесчестного человека.Эверли улыбнулся.– Прекрасно сказано! Знаете, кузина, а ведь у вас мужской склад ума!Мадлен пожала ему руку.– Вы избалуете меня лестью, кузен.Час спустя, когда гости разошлись, а в доме стало пусто, темно и тихо, Мадлен застыла у окна своей комнаты, глядя на пролетающий за стеклом снег. Наблюдая за воздушными хлопьями, сыплющимися с ночного неба, она задумалась о том, где сейчас Себастьян. Внезапно в ней проснулась надежда на то, что ему так же одиноко, холодно и горько, как и ей.– Ненавижу его! – шептала Мадлен, дыша на морозное стекло. – Ненавижу!
Себастьян стоял на утесе над бурным морем, облаченный в плащ и кивер кавалериста конной разведки армии Наполеона. Несмотря на ливень, падающий с небес сплошной стеной, он высматривал в море мерцание фонаря, которое подсказало бы ему, что долгожданный корабль наконец-то достиг французского берега. За прошедшие месяцы Себастьян отпустил усы и баки, привык зачесывать волосы назад и носить фальшивую косицу с красной лентой. Его запас французской брани значительно пополнился благодаря общению с жителями Железного берега – так французы называли неприступные скалы напротив южных берегов Англии.Недостатка в сведениях Себастьян не испытывал. Беда заключалась в том, что большей частью они были абсолютно бесполезны. Шуаны действовали не так решительно, как надеялся Уайтхолл. Выяснилось, что заговорщики ждут, когда граф д’Артуа, младший брат Людовика XVI, присоединится к ним в Париже, готовясь сменить на троне Наполеона – разумеется, когда тот будет свергнут. Но никто толком не знал, где скрывается граф и каковы его планы.После двух месяцев пребывания на побережье, бесконечных зарисовок, подсчетов и измерений Себастьян убедился, что испытания воздушных шаров, проводимые Наполеоном в Булонском лесу, не представляют серьезной угрозы для Англии. Поскольку его шары поднимали не более десяти человек, корсиканцу понадобился бы флот численностью в тысячу шелковых воздушных шаров, чтобы высадить в окрестностях Дувра мало-мальски крупный отряд. Подобное предприятие Себастьян счел непрактичным.Стало быть, война продолжится привычным способом, ее оружием станут интриги и предательство, ядра и пули, огнестрельное оружие и сабли, дипломатия и политические перевороты, а исход останется неизвестным. А он, Себастьян, заслужил полное право вернуться в свою лабораторию, к недописанным мемуарам, в привычный и тихий мирок. Он даже подумывал вновь обзавестись любовницей – пусть даже только для удобства.К собственному немалому удивлению, Себастьян обнаружил, что привык к присутствию Миньон под крышей его дома. Возможно, удастся найти неболтливую вдову, готовую проводить досуг…Довести мысль до конца ему помешала внезапная вспышка молнии, разорвавшая небо. Она осветила не только пенные волны среди камней у подножия утеса, но и самого Себастьяна, сидящего на коне, подобно статуе. Ждать дольше было глупо. В такой шторм ни одно судно не подойдет к берегу. Ветер сек его по лицу ледяным хлыстом. Ни один капитан в здравом уме не решится отправиться в плавание в такую ночь. Вероятно, на севере, в Лондоне, уже идет снег.Округу огласил раскат грома. Лошадь Себастьяна вздрогнула и заплясала на месте. Себастьян закрыл глаза. Как бы он хотел в этот миг оказаться в Лондоне… рядом с Миньон.За прошедшие недели перед его мысленным взором бесчисленное множество раз вставало мучительное видение – глаза Миньон, сидящей у него на коленях, знающей, что он отправляется в постель другой женщины. Как он мог так жестоко обойтись с ней, так больно ранить ее?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118