Ни к чему ему теперь ставить под удар свое имя. Никому он не позволит помешать себе, ни худенькой луноокой девице, ни тем более грязному охотнику.
Поднялся ветер, предвестник дождя, и солнце скрылось за тучами. Подле дороги жадно ожидали живительной влаги фиалки и вьюнок с цветами, похожими на колокольчики. Да и полям дождь не помешал бы. Ветер гнал тучи и поднимал придорожную пыль. Да, дождь нужен, однако трое путников мечтали, чтобы он не начался, пока они не доберутся до дома.
Куэйд надел на себя вещи Нобла Уоррена, которые Моди-Лэр с любовью сберегла, не желая отличаться от других мужчин, которые в субботу пришли на службу. Шляпа была ему велика, но он уже решил купить себе другую, хотя на самом деле удобнее всего чувствовал себя в охотничьем костюме и меховой шапке.
Дело было не в деньгах. В лесу их не потратишь, так что у него скопилась немалая сумма, но, к несчастью, в Сили-Гроув не было лавки, где бы продавалась одежда. Все обходились домашним шитьем, и Куэйду надо было еще найти себе портного.
Однако, хоть он и думал об одежде, сейчас это была не главная его забота. Он понял, что Джосия Беллингем его враг, хотя никак не мог сообразить, за что этот человек невзлюбил его еще прежде, чем они познакомились. Надо было хорошенько все обдумать. Он внутренне застонал и, вытряхнув из ботинка камешек, уже не сомневался, что новая жизнь, к которой он решил присмотреться, ничем не отличается от прежней. А почему его это удивляет? На своем опыте он уже не раз убеждался, что в некоторых отношениях «цивилизованные» люди хуже дикарей, которых они презирают.
Эта мысль не улучшила его настроение. Крепко стиснув зубы, он принялся размышлять. Не такие, как Беллингем, пытались пойти против него, и у них ничего не вышло. Стоит ли беспокоиться о том, что какой-то фатоватый священник стал его врагом? Может, это даже развеет скуку его новой жизни.
Однако в ней есть и приятное. Со своего кучерского места он посмотрел на Глорию, сидевшую в телеге рядом с матерью. Он только взглянул на нее, как она, перехватив его взгляд, залилась румянцем, и уже никакие препятствия не страшили его.
Глория вспыхнула, когда краем глаза увидела, что Куэйд внимательно рассматривает ее. Ее одолевали собственные мысли, но поскольку в центре их был охотник, то и она не отказала себе в удовольствии поглядеть на него. Неужели он не понимает, что сделал с ней? Что от его поцелуя она навсегда оставила позади свое детство?
Глория перевела взгляд на сложенные на коленях руки. Ощущает ли он то же самое? Или для него тот поцелуй значил так мало, что он забыл все слова, которые сказал ей тогда? Нет, они шли у него из сердца, и он не просто хотел успокоить ее совесть. Тогда почему он с тех пор старается держаться от нее подальше, словно просто заехал к ним в гости?
Глория тихонько вздохнула. Ей хотелось, чтобы он за ней поухаживал или по крайней мере стал ей другом, которому она могла бы поверить свои мысли. Как ей не хватало этого после разрыва с Сарой. Нет. Это не то. Она вновь окинула охотника быстрым взглядом. Надо быть честной хотя бы с самой собою. Ей хотелось от него не только дружбы.
— Что-то мы все молчим, — сказал Куэйд, когда они проехали уже не меньше половины пути, не произнеся ни единого слова. Он был раздражен, да и Глория как-то странно посматривала на него. Ему трудно было понять, что у этой девушки на уме, но и сказать ей прямо, какая буря бушевала в его душе, он тоже не смел. Надо обождать, пока он не подберет нужные слова.
— Да, — не сразу откликнулась Моди-Лэр, стряхивая с себя страшный груз мыслей о будущем дочери. — Кажется, суббота никому из нас не пошла на пользу.
Куэйд согласно кивнул и поднял голову, чтобы посмотреть на сгущающиеся тучи, когда услышал первый раскат грома.
— И будет еще хуже, если мы не поторопимся.
Он припустил лошадку, и они уже были у ворот, когда первые капли дождя упали на землю.
Моди-Лэр вылезла у бокового входа, а Куэйд решил показать женщинам, что не боится дождя и сам управится с лошадью и повозкой. Глория, однако, рассудила иначе. Прежде чем Куэйд хотел взять в руки вожжи, она хлестнула лошадь и та двинулась с телегой к сараю. Изумленному Куэйду ничего не оставалось, как оставаться рядом.
— Ты нехорошо себя ведешь, девочка. Охотник соскочил с облучка и подал Глории руку.
— Как это? — спросила она, принимая его руку, словно ничего необыкновенного в этом не было.
— Ты мешаешь мне быть вежливым, — посетовал он, ставя ее рядом с собой. — Я бы сам управился с лошадью, и ты бы не промокла.
— Да? — она так и осталась стоять на месте, не делая ни одного движения, чтобы уйти, и мешая ему заняться лошадью и телегой. Куэйд вопросительно заглянул ей в глаза и увидел, что в темноте они светятся, как у кошки. — Ты и так излишне вежлив, — тихо произнесла она.
Его удивленные глаза встретились с ее ожидающим взглядом.
— Для меня, лесного человека, ты говоришь как-то непонятно.
— Правда? — обиделась она и уперла руки в бока. — Здороваешься, кланяешься, открываешь дверь. И это все, Куэйд Уилд? Больше ты ничего не хочешь сказать… или сделать?
— Хм, — не нашелся он, — ну и нахальная ты девица.
Глория пришла в ярость. Смеясь, Куэйд взял ее за плечи, чтобы немножко отодвинуть в сторону и заняться лошадью. Она же остановила его, ухватив за рукав.
— Нахальная. И потому требую ответа, — не смутилась она. — Не очень-то ты церемонился, когда целовал меня в реке и говорил всякое. А с тех пор ты что мне сказал? Несколько слов о погоде? Вот мой ответ тебе, — и она обхватила руками его шею.
— Глория, — он попытался освободиться из ее объятий, но она крепко сцепила пальцы и не позволила ему вырваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83