Тебя действительно привлекаю я или воспоминания о золотой юности?Он крепче сжал ее руки.– Ты, Кейт. У тебя появилось множество новых черт характера, и не все они мне нравятся, но в душе ты по-прежнему та девчонка, в которую я безумно влюбился в девятнадцать лет.– Не… не торопи меня. Я не знаю, могу ли дать тебе то, чего ты хочешь.– Но ты не говоришь «никогда». Боже, Кейт, если есть хоть один шанс… хоть один.Он поднял ее руку и начал целовать кончики пальцев с такой нежностью, что ей захотелось расплакаться.– Я не знаю, есть ли у тебя шанс, Патрик! Может, нам никогда не удастся избавиться от багажа прошлого.Донован переплел свои пальцы с ее пальцами, а другой рукой легко прикоснулся к ее щеке.– Деревья вырастают из крохотных трещин в скале, Кейт. Трещинка может быть почти незаметной, но это – начало. Глава 33 В дверь позвонили, когда Джулия ставила в духовку цыпленка с лимоном. Она поспешила к парадному входу, гадая, кто мог прийти поздно вечером в субботу.На ступенях стоял Чарлз Гамильтон с букетом разноцветных гвоздик и двумя собаками.– Ты явился на час раньше, Чарлз. Ужин еще только поставлен в духовку, а я не успела принять душ.– Знаю. Но работа во дворе уже закончена, вот я и решил как последний эгоист притвориться, будто не ориентируюсь во времени.Она спрятала улыбку в пряных гвоздиках.– А у собак какой предлог?– Они хотели навестить Оскара.– Естественно. Ладно, заходите.Псы не торопясь потрусили в дом. Подошел Оскар, и началось традиционное обнюхивание. Джулия проводила собак к задней двери, чтобы они смогли побегать во дворе. Чарлз взял ее за подбородок и поцеловал долгим поцелуем.Она поставила гвоздики в вазу, думая, как быстро они с Чарлзом приобрели удобные для обоих привычки. Они ужинали вместе несколько раз в неделю, иногда в ее доме, иногда у него. Не избавляя от горя, вызванного смертью Сэма, такие отношения очень помогали ей держаться и днем, и ночью. Особенно ночью.Чарлз усадил ее на диван рядом с собой.– Давай пообнимаемся.Она, смеясь, высвободилась.– Чарлз, это глупо в нашем возрасте!– Почему все лучшее должно доставаться детям?– Хороший вопрос, но я считала, что объятия были запрещены еще во времена сексуальной революции.– Это прекрасный старый обычай, и его стоит вернуть. – Он поигрывал верхней пуговицей ее рубашки. – Так же, как петтинг. Помнишь невыразимое волнение, которое могла пробудить одна-единственная пуговица в давно прошедшие дни нашей юности?Слегка задыхаясь, Джулия проговорила:– Неужели ты всегда был таким игривым, а я просто этого не замечала?– Нет, это Барбара смыла с меня лишний крахмал. Невозможно было жить с ней и оставаться пуритански-чопорным. Тебя не раздражает, когда я упоминаю о ней?– Я могу воспринимать наши отношения как подобие тайника, но упоминание о Барбаре, Сэме или наших детях возвращает меня к реальности.– Тогда вернемся к объятиям и будем притворяться, что мы подростки. – Он подхватил ее и опустил на ковер, потом снова поцеловал. – Если бы нам было по шестнадцать, я могу представить, как бы мы возбудились – свалились бы с дивана и даже не заметили этого.– Сейчас, однако, надо быть осторожными, чтобы не причинить вреда нашим стареющим суставам. – Ее руки обхватили его. – Должна сказать, что не все части твоего тела состарились.Чарлз вернулся к пуговицам на ее рубашке.– Интересно, смогу ли я добраться до второго слоя одежды до ужина?Джулии всегда нравилось чувство юмора Чарлза, но эта глубоко скрытая, мило-глуповатая сторона его натуры была новой для нее. Приятно, что кто-то, кого она знала почти всю жизнь, еще мог удивлять ее. Дрожащим подростковым голоском она проговорила:– Я хорошая девочка. Моя мама говорит, если я позволю мужчине прикасаться ко мне вот так, то он не будет уважать меня на следующее утро.Чарлз поиграл бровями.– Поверь мне, детка, чем больше я буду трогать тебя сегодня, тем больше буду уважать завтра.Она хихикала, а он расстегивал последние пуговки, когда открылась входная дверь и вошли Кейт и Донован с касками в руках. Наступил всеобщий паралич. Кейт замерла, открыв рот, Донован был словно громом поражен, а Джулия жалела, что не умерла на месте.Чарлз пришел в себя первым. Он быстро застегнул пару пуговиц, чтобы Джулия снова выглядела прилично, потом поднялся на ноги и помог подняться ей.– Нет смысла притворяться, будто это было что-то другое, а не то, что вы увидели.Джулия заикаясь произнесла:– Кейт, извини, что я… что…– Нет, это мы должны извиниться, – побледнев, сказала Кейт. – Мы просто возвращались из Аннаполиса и решили заехать. Мы не должны были… То есть я и подумать не могла, что…– Что взрослая дочь, имея ключ, не может без предупреждения прийти в дом, где она выросла, – продолжил Чарлз. – Вполне понятная ошибка с моей стороны.Донован с побелевшими губами хотел что-то сказать, но Кейт схватила его за руку и потащила за собой.– До свидания. Я… надеюсь, что вы хорошо проведете вечер.Когда дверь закрылась, Джулия упала на диван и закрыла лицо ладонями.– Прости, Джулия. Быть пойманным собственными детьми хуже, чем быть пойманным родителями. Это все я виноват.– И я. Я могла бы сказать «нет». Поэтому говорю сейчас. Лучше поздно, чем никогда.Он застыл.– Ты рвешь наши отношения?– Не могу сказать, что жалею о времени, проведенном с тобой, но я… я…– Ты стыдишься того, что тебя увидели со мной.Если коротко, то это было именно так. Кейт и Донован захватили их врасплох, и это казалось предательством по отношению к почти сорокалетнему браку с Сэмом.– Прости, Чарлз. Правда в том, что сейчас я… запуталась.В этот момент Гамильтон выглядел ни на минуту не моложе своего возраста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95