Пичи, как ты, принцесса, могла рубить дрова? А как ты могла общаться со свиньями?
Августа подняла голову и сказала:
— Извините меня, леди Элсдон, но Пичи не общалась со свиньями, она…
— Августа, тебя это не касается, — сказала ей Виридис. — Поведение Пичи в деревне было крайне непристойным, и она должна понять это.
Пичи крепко ухватилась руками за кресло.
— Я бы не стала колоть дрова или заботиться о свиньях, если бы кто-нибудь мог это сделать. Тот, кто мог бы это сделать, занят на полях с цветами, которые продает этот чертов король. Как вы этого не поймете, Вирдис?
Виридис покачала головой. Хотя между ней и королем не было большой симпатии, она все равно не разрешит подданной отзываться так о короле…
— Я в последний раз говорю, что меня зовут Виридис. И я настаиваю, чтобы ты не распускала свой язык. Король — высшее лицо в государстве, и ты никогда, слышишь, никогда не должна так о нем отзываться.
— А сейчас, — приказала ей Виридис, — завтракай, пока я подберу тебе одежду.
— Я надену сегодня утром свое красное атласное платье. Оно мне нравится, и оно идет к моим волосам. Я обычно ношу с ним сапфиры, иногда — бриллианты, а сегодня под него я надену изумруды Я…
— Ты не оденешь это платье сегодня утром! — поучительным тоном сказала Виридис. — Это платье — для бала! И в нем неприлично обнажена грудь!
Пичи немного подумала и ответила:
— Вы считаете приличным показывать мои груди вечером, на большом балу, а в дневное время — неприличным?
Виридис одобрительно кивнула головой, радуясь тому, что до Пичи стало что-то доходить. Но она была совсем обескуражена тем, как она сказала слово «груди».
А тем временем Пичи продолжала:
— Впрочем, мне от этого ни холодно, ни жарко! Я только не пойму, почему женщины должны прятать свои груди при солнечном свете, а высовывать их вечером, когда луна проглянет на небе? Глупейшая вещь, скажу я вам!
— Тем не менее этого требует этикет! — продолжила Виридис. — И тем более ты говоришь неправильно. Нужно говорить слово «грудь», а не «груди», и то только тогда, когда ты общаешься со своими служанками или придворными дамами.
— Ха! — воскликнула Пичи. — Грудь? Да я их зову мисс Полли и мисс Молли!!!
Виридис раскрыла глаза от удивления.
— Я такого еще не слыхала. Так могут только шутить дети, а не принцесса. Такие глупости несовместимы с ролью принцессы, — сказала Виридис и добавила: — Ас красным бальным платьем можно и нужно носить бриллианты и жемчуг, но ни в коем разе не сапфиры!
Пичи увидела, что в комнату вошла служанка и принесла бутерброды. Пичи облизнулась.
А Виридис продолжала поучать:
— Да, и корону — корону королевы Диандры — ту что ты носишь постоянно, нужно надевать только в особых случаях. Сними ее сейчас же! Я прослежу, чтобы ее отнесли в хранилище и закрыли. Здесь ты не будешь хранить свои драгоценности.
Кусок бутерброда застрял у Пичи в горле. Она бросила остаток его на блюдо, погладила свою корону и надулась. Она будет носить большую корону и будет хранить все свои драгоценности в своей комнате. Она обожает красивые вещи, и эта спесивая тетушка Сенеки не запретит ей делать то, что она пожелает.
— Ну, вот, — сказала Виридис. — Эта одежда будет тебе впору. Она — для утра!
Пичи нахмурилась, когда увидела то, что тетушка назвала «одеждой для утра». Это был утренний халат из безобразного серо-сизого шелка. На спине халата была огромная черная бабочка. На шее халат завязывался тонким черным шнурком. Пичи знала, что этот шнурок будет обязательно царапать ей подбородок. Рукава халата были очень узкими. Пичи ненавидела такую одежду. Ей нужен был простор действий.
— Я не надену это… — выпалила Пичи.
— Да, моя дорогая, наденешь! — сказала Виридис.
— Нет, моя дорогая, не надену! — ответила Пичи. — Такая безобразная одежда годится только для сумасшедших!
— Пичи! — всплеснула руками Виридис и побледнела.
Августа захихикала. Это повергло Виридис в шок.
— Августа! — воскликнула она. — Я думала, что ты будешь оказывать хорошее влияние на Пичи. А мне кажется, что она влияет на тебя. Стыдись Августа!
Пичи вспылила:
— Так вы можете отчитывать меня! Но что касается Джусси… Говорю вам здесь и сейчас: приберегите свои словечки для кого-нибудь… Если я услышу, что вы стыдите ее снова, я…
— Настоящие леди не угрожают, — перебила ее Виридис.
— Угрожают, когда ее друзей стыдят без основания. Джусси не за что стыдить, — сказала она и повернулась к Августе.
— Не обращай внимания. Августа, — сказала Пичи. — Возможно, ты когда-нибудь соберешься с силой духа и постоишь за себя перед старой Виридис. Ты все правильно сделала, Джусси. А сейчас завтракай получше! Я специально для тебя заказала яблочный пирог!
— Пичи, — сказала Виридис, — если ты уже закончила со своим завтраком, мы начнем одеваться…
Пичи взглянула на безобразный халат снова.
— Я же ведь сказала, что я не надену его.
— А когда ты оденешься, — продолжала Виридис, не слушая ее, — то мы найдем Сенеку и спросим его мнение.
Напоминание о Сенеке заставило ее подчиниться. Она утешала себя мыслью о том, что тетушка Виридис скоро уедет и она будет делать то, что сочтет нужным.
Виридис стояла на пороге кабинета Сенеки.
— Вот твоя принцесса, — сказала она, входя в комнату и указывая на дверь.
Сенека очень хотел увидеть, что тетушка преуспела сделать с Пичи. Он поднялся из-за стола и стал ожидать появления Пичи.
Увидев ее, он нахмурился. Пичи была в сером, а он ненавидел этот цвет. Этот наряд делал ее бледной и несчастливой. Ее любимой короны не было на голове. Вместо этого ее красивые волосы были уложены кругом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110