Жеребец тронул с места, и Маура выехала из безукоризненно чистого двора конюшни. Надо будет сообщить Кирону, где она. А еще надо написать Чарли и Генри.
Лучи солнца окрасили небо в розовый цвет, Маура медленно направилась через луга к поросшим лесом берегам Гудзона. Было бы замечательно, если бы Генри и Чарли навестили ее в Тарне. Только Маура не знала, прилично ли это в отсутствие мужа. Она вспомнила последнее Рождество, когда им всем было так весело. Сердце сжалось от мучительной боли. Господи, почему все сложилось именно так? Почему Александр с таким упорством отказывается изменить условия аренды земли или сдачи жилья внаем? Почему, когда они вернулись в Нью-Йорк из Тарны, он так болезненно отнесся к тому, что свет отвернулся от него? Почему не устоял против соблазнов Ариадны Бревурт?
Маура пришпорила Мечту Хальциона. Уже минут двадцать она неслась во весь опор по открытым просторам к реке, не замечая ничего, кроме встречного ветра, мощи жеребца под собой и стука его копыт. Ей нужна эта скачка, нужна, чтобы смыть боль, разрывающую ее душу. Жеребец охотно слушался Мауру, его грива развевалась на ветру. Открытое пространство сменилось лесом, и Маура перевела коня на рысь, а потом на шаг.
Что будет с ее браком? Она почти с самого начала знала, цто Александр женился на ней, чтобы отомстить отцу. Но для Мауры даже тогда это не имело значения. Александр испытывалк ней такую же страсть, как и она к нему, а это – единственное, что важно. Они сразу почувствовали физическое влечение друг к другу, взаимная потребность связала их неразлучно, как если бы они были знакомы с детства и давно обручились. Здесь, в Тарне, они были счастливы, как только могут быть счастливы двое. Они были бы так же счастливы и впредь, не придавай Александр такого большого значения отношению к нему высшего света, всех этих Стейвесантов, Де Пейстеров, Ван Ренселеров и им подобных.
Далеко позади Маура услышала стук подков. Она развернула жеребца, удивляясь, кто бы это мог быть. С тех пор как она выехала за ворота Тарны, другие всадники ей не попадались.
Небо постепенно становилось из розового голубым, обещая жаркий день. Всадник мчался прямо на нее, словно желая догнать. Маура прикрыла глаза ладонью от лучей низкого утреннего солнца, пытаясь разглядеть, кто это. Она увидела отличную черную лошадь и молодого темноволосого всадника. У нее учащенно забилось сердце. Маура не знала, кто это, но на всякий случай направила жеребца к опушке.
Сомнений не было, всадник мчался именно к ней. Маура узнала его. Удары сердца отдавались в самых кончиках ее пальцев. Он приехал. Зачем? Потребовать развода? Забрать Феликса с собой в Нью-Йорк?
От волнения у Мауры вспотели руки. Она ни за что не расстанется с Феликсом. Заставит Александра понять, что это невозможно. В конце концов, они могут жить раздельно, оставаясь официально мужем и женой. Будет очень тяжело, но это лучше, чем навсегда потерять Александра.
Он галопом приближался к Мауре и остановил лошадь тольк в последнее мгновение. Оба опустили поводья. Александр тяжело дышал, глаза у него потемнели настолько, что не стало видно зрачков.
– Александр, я…
Он спрыгнул на землю и, прежде чем Маура успела сделать то же самое, обхватил ее за талию.
– Александр…
Все, что она собиралась сказать ему, сразу вылетело у нее из головы. Она поняла, что Александр приехал не для того чтобы ссориться. Глаза его требовательно горели. Руки крепко по-хозяйски, держали ее. Восхитительное чувство принадлежности ему охватило Мауру. Он снял ее с жеребца, прижал к себе и крепко обнял. Она вдыхала запах его тела, дорогой французской туалетной воды.
– Прости меня, Маура, пожалуйста. Боже, каким глупцом я был… – глухо проговорил он, чувствуя ее слезы на своей щеке.
Даже через ткань костюма Маура ощутила, как напряглось его тело и горячее желание вспыхнуло в нем. Ответное желание обожгло ее. Александр торопливо начал расстегивать пуговицы на ее амазонке, а Маура – на его сорочке.
Александр сжал в ладонях ее грудь, руки Мауры заскользили по его гладкой, мускулистой спине. Он жадно прильнул к ее губам, их языки встретились в страстном поцелуе. Александр медленно опустил Мауру на нежную траву. Она была послушна, как воск, в его руках. Все в порядке, все хорошо. Она нужна ему. Александр одумался, он любит ее так же сильно, как она его. Она не потеряет ни Александра, ни Феликса. Жизнь опять полна блаженства, чистой радости. Мауре казалось, что она сейчас не выдержит, умрет и окажется в раю.
– Я люблю тебя… люблю тебя… – только и хватило сил выдохнуть, когда Александр нетерпеливо поднимал ее юбки, сминая высокую, по колено, траву.
Неподалеку тихонько заржали лошади. Шмель пролетел у них над головами. Маура вдыхала запах полевых цветов. Из-за леса доносился шум реки, несущей свои воды на юг.
Маура жадно обхватила его руками, ее ноги обвились вокруг его тела. Александр овладел ею яростно, с жадностью, будто изголодавшись. Волосы у нее намокли от росы, солнце играло в капельках на обнаженных ногах. Каждой клеточкой своего тела Маура испытывала чувственное наслаждение, взаимное влечение. Она двигалась в такт с ним, приближаясь к сладостному мгновению, когда в экстазе они сольются в одно целое. Они достигли этого восхитительного мгновения одновременно, огласив окрестности стонами удовольствия, сменившимися первобытным криком удовлетворенной женщипы и победным рыком мужчины.
Обессиленные, они были не в состоянии разомкнуть объятия. Долго лежали, обнявшись, сердца их бешено стучали. Наконец Александр перекатился на бок и лег рядом с Маурой, опираясь на локоть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160