«Интересно, – невольно подумал он, – чем объяснить подобное сходство?»
– А вы – Изабел, – произнес он, отрываясь от неожиданных мыслей и не дожидаясь, пока Маура представит девушку, как полагается.
Маура быстро посмотрела на Изабел, ей не хотелось, чтобы та обиделась. Хотелось, чтобы Александр понравился Изабел так же, как если бы они были счастливы, и ничто не разъединяло их.
Однако беспокойство ее оказалось напрасным. Глаза Изабел сияли, а от улыбки на щеках появились ямочки. Его фамильярность нисколько не задела ее, она была просто ослеплена. Ослеплена так же, как Маура, когда впервые увидела Александра на борту «Скотий».
Следующие недели стали самыми странными в жизни Мауры. Александр по-прежнему жил в гостинице, но неукоснительно сопровождал ее и Изабел на все званые обеды и ужины, на скачки, будто все в их отношениях было в порядке. Его роман с Ариадной продолжался.
Опять настало лето, многие уехали из душного города в прохладу загородных поместий. Несмотря на это, мистер и миссис Каролис и леди Дэлзил получали удивительно много приглашений.
Светская хроника поместила подробный отчет о приезде леди Изабел в город. Вспоминали посещение Нью-Йорка ее дедом в сороковых годах, его дружбу с президентом Тайлером. Подробно писали о дипломатической карьере лорда Клэнмара, о его долгом пребывании в России и службе в качестве советника у царя Александра II.
Изабел оказалась аристократической наследницей, которая была желанна во всех семьях старой гвардии. Поэтому те из них, у которых были сыновья и которые остались на лето в городе, буквально разрывали Изабел на части.
Мауру это забавляло.
– Меня приглашали только к Шермехонам и их друзьям, – улыбаясь, поделилась она с сияющей от радости Изабел. – А теперь приглашают нарасхват и Рузвельты, и Делафильды, и Де Пейстеры.
– Конечно, не могут же они пригласить меня и не пригласить тебя, если я приехала к тебе, – разумно заметила Изабел. – Как тебе мое новое платье? Так странно без кринолина, но мне нравится шлейф и как он шуршит за спиной.
– Дело не в том, что Изабел гостит у тебя, – ответил Генри, когда Маура передала ему слова Изабел. – Просто она придала тебе вес в обществе. Теперь все знают, что вы действительно выросли вместе, можно сказать, в одной семье, и лорд Клэнмар был твоим опекуном…
– Неофициально, – уточнила Маура.
– Для общества это не имеет значения, дорогая, – улыбнулся Генри. – Главное, что лорд Клэнмар счел необходимым стать твоим опекуном. Поэтому в глазах общества слухи о твоей невежественности не имеют никакого основания. Напротив, ты получила отличное воспитание.
– Слухи обо мне вовсе не так уж и беспочвенны, вам это хорошо известно, – горячо возразила Маура. – Я не собираюсь отрицать, что я незаконнорожденная, не собираюсь скрывать, что я ирландка и католичка.
Генри вздохнул, он ни на минуту в этом не сомневался. А может быть, это и не важно. Нувориши, разбогатевшие на войне, стремительно изменяют облик общества. Они сколотили на спекуляциях такие состояния, что старая гвардия уже не может с ними не считаться. Жесткие правила нарушались все Чаще. Он сам накануне обедал с одним из таких нуворишей, за которым, разумеется, не стояло даже двух поколений американской знати, не говоря уже о четырех, считающихся необходимыми.
Александра просто бесило, что Маура заводила разговор о трущобах везде, куда бы их ни пригласили.
– Город никогда не избавится от холеры и тифа, пока эти трущобы не перестроят или вообще не снесут, – с жаром говорила она Лотти Райнландер.
– Перестроят? Но как? – удивленно спросила Лотти. – Сомневаюсь, что те, кто там живет, в состоянии оценить то, что ценим мы.
Маура постаралась взять себя в руки. С дальнего конца стола на нее в бешенстве смотрел Александр. Но Маура не обратила внимания на его немое предупреждение.
– Я говорю не о роскошной обстановке, миссис Райнлаидер, а о самом необходимом. В городе уже двадцать лет существует водохранилище, а в доходных домах до сих пор нет водопровода. Пожилые женщины, будущие матери и дети вынуждены носить воду ведрами из колонок, которых тоже недостаточно, и часто поднимают эти ведра на шесть-семь лестничных пролетов, где не хватает ступеней и вообще нет освещения.
– Маура, здесь не время и не место… – резко остановил ее Александр.
На сей раз на его предупреждение не обратила внимания Лотти Райнландер.
– Это просто возмутительно. – Она была по-настоящему потрясена. – А что, мужчины не могут принести им воды?
– Мужчины на работе или ищут ее, – терпеливо объясняла Маура. – И молодые здоровые женщины тоже. Вы можете представить, каково это – содержать в чистоте постели, детей, посуду, когда каждое ведро воды достается с таким трудом.
Все присутствующие смотрели на Мауру с открытыми ртами. Такую речь на званом обеде они слышали впервые.
Лотти Райнландер удивленно захлопала ресницами. Она вообще не представляла, как содержатся в чистоте постели, посуда и дети, даже когда вода льется из крана. Это забота горничных и нянь.
– Прощу прощения, Лотти, – произнес Александр, поднимаясь из-за стола с намерением вывести Мауру из столовой. Но Лотти Райнландер нетерпеливым жестом усадила его обратно.
– Если бы мы могли организовать Совет по охране здоровья, – невозмутимо продолжала Маура, – оказать давление на домо– и землевладельцев, чтобы они по закону были обязаны провести воду в дома и обеспечить нормальные условия жизни, тогда эпидемии холеры и тифа прекратились бы.
– И выиграли бы от этого все мы, – поддержала тоненьким голоском Бесси Шермехон с противоположного конца стола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160