— А мы не могли отказать ему? Не следовало ли тебе выразить неудовольствие?Удлиненное, тонкое лицо графа омрачилось:— Это бесполезно, Лизетт. Майор Мейер только укрепился бы в своем намерении. Так что ничего не поделаешь.Девушка отвернулась. Она очень любила отца, поэтому не хотела, чтобы он заметил ее разочарование. Лизетт считала, что нужно бороться, как это делал Поль Жильес. Оккупация не обязательно предполагает капитуляцию. Однако, по мнению отца, риск был слишком велик. Он видел, что происходило с людьми, когда немцы изобличали в них участников Сопротивления. Отец не желал геройствовать, подвергая смертельной опасности женщин и детей.История семьи Анри де Вальми насчитывала свыше шестисот лет. Де Вальми присутствовали в Реймском кафедральном соборе на коронации Карла VII, принимали участие в сражениях Столетней войны. Английские рыцари под командованием Генриха V осыпали стрелами из своих огромных луков стены старого замка. Прекрасный замок Вальми, построенный в 1500-х годах и отмеченный влиянием архитектуры итальянского Ренессанса, неоднократно выдерживал нападения захватчиков. Нацисты были последними в длинной цепи врагов, и нынешний владелец замка понимал, что в конце концов они доберутся до замка. Чтобы сохранить и род Вальми, и замок, он решил проявить стойкость и терпение.Лизетт остановила велосипед, выехав из рощи, и перед ней предстал замок Вальми с залитыми солнцем высокими окнами. Отец ошибается. Нельзя сидеть и ждать. С немцами необходимо бороться, и она будет делать это по мере сил. Подъездная липовая аллея заканчивалась гравийной дорожкой перед огромными двойными дубовыми дверями. Увидев на этой площадке большой блестящий черный «хорх», Лизетт замерла. Он уже приехал. И сейчас сидит в одной из элегантных комнат, оскверняя замок своим присутствием.Соскочив с велосипеда, девушка направилась в сторону от замка, к побережью. Вершины утесов, сейчас недоступные, были окружены колючей проволокой, изрыты окопами и дотами. Но Лизетт это не смущало. Еще с детских лет она привыкла находить уединение на длинном пляже и среди скал.Свернув с тропинки, девушка поехала по твердой земле, поросшей густой травой. Морской ветер разметал ее волосы, и они упали на лицо. Примерно в сотне ярдов отсюда находился дот, жуткий и безликий. Возле него, повернувшись спинами к ветру, стояли несколько солдат. Если бы они увидели Лизетт, ей пришлось бы остановиться. Пляж пустовал уже более двух лет. Жителей деревни пригоняли сюда только на строительство оборонительных сооружений. Но Лизетт дерзко продолжала крутить педали. Черт побери, это французские скалы, французские пляжи! И если ей хочется провести там время, она имеет на это право. Однако перед ней внезапно возникла преграда. Забор из колючей проволоки высотой в шесть футов простирался в обе стороны насколько хватало глаз. Пробормотав выражение, совершенно неподобающее девушке из знатной семьи, Лизетт остановилась, положила велосипед на траву и села, обхватив колени руками.За колючей проволокой виднелась изуродованная и заминированная земля. За высшей точкой подъема, меловым выступом, скалы круто обрывались к морю. Слева серебрились склоны Понт-дю-Ок острые, как иголки, верхушки скал были обращены к серым водам Ла-Манша. А позади, невидимое отсюда, раскинулось широкое устье реки Вир. Справа побережье плавно огибало Вьервиль, Сент-Клэр и Сен-Онорин. Сейчас очень мало людей оставалось в деревнях, раскинувшихся на побережье. Немцы всех выселили, выгнали из домов, превратив западное побережье Франции в мощный оборонительный вал.Лизетт метнула гневный взгляд на колючую проволоку, на огромные стальные капканы, установленные вдоль пляжа и соединенные с минами. Роммель напрасно тратил силы. Если союзники осуществят вторжение, то высадятся не в Нормандии, а пересекут Ла-Манш в узком месте между Дувром и Кале. Все это Лизетт объяснил отец, показав на карте, как войска союзников прорвутся через северную Францию в самое сердце Рура.Глаза девушки затуманились. Отец желал поражения Германии так же страстно, как и она, однако он испугался бы, если бы узнал, что его дочь участвует в Сопротивлении. Над головой Лизетт с резким криком кружилась чайка, и девушка равнодушно наблюдала за ней. Если бы отец догадался, куда и зачем она ходит, то запретил бы покидать замок. Пока же она бывала там, где хотела, и немцы редко задерживали ее. Им было известно, что Лизетт де Вальми, дочь местного землевладельца, регулярно посещает больных и нуждающихся в Сент-Мари-де-Пон и других соседних деревнях. Все привыкли к прогулкам Лизетт, и на нее мало кто обращал внимание.Юной дочери графа везло. Обычно связной не протягивал более шести месяцев, а она активно работала уже целых восемь. И все это время Лизетт обманывала обожаемого ею отца. Девушка тяжело вздохнула. Это угнетало ее, однако Лизетт понимала, что другого выхода нет.Несмотря на яркое солнце, дул холодный февральский ветер. Волны с грохотом разбивались о скалы, постепенно разрушая их, как это происходило на протяжении многих веков. Лизетт неохотно поднялась и, взявшись за руль велосипеда, почувствовала, что пальцы закоченели от холода. Впервые в жизни у нее не было ни малейшего желания возвращаться домой.Небольшой замок Вальми, сложенный из серого камня, располагался между скалами и лесом. Летом сад замка благоухал розами. Немцы сочли, что он слишком мал для штаба местного гарнизона. Этой сомнительной чести удостоилось семейство Лешевалье, владеющее огромным особняком в окрестностях Вьервиля.Проехав по кочкам, Лизетт вывела велосипед на узкую дорогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115